Я шагнул во двор школы и крикнул, не дойдя нескольких метров:
— Ирина, привет!
Ирина обернулась, прищурилась и, узнав меня, улыбнулась. Ямочки на щеках — до чего ей идут!
— Привет.
— Не знал, что ты кормишь всех котов в округе, хотел бы и я быть на их месте, — с усмешкой сказал я, чем опять вызвал у девушки улыбку.
— Тебя тоже покормить?
— Только из твоих рук.
— Ладно, как-нибудь покормлю.
Я снова переключился на кошек, особенно на серую с небольшим черным пятнышком на левом ушке. Да, да, заметил, обратил внимание. Да что ты говоришь? Видела, как ее гоняют мальчишки? Вот негодники! Какая ты смелая! И добрая! Но зря не бережешь себя.
— Куда ты так нагрузилась? — спросил я, удивляясь, как Ирина собралась нести такую тяжесть через весь город, ведь она жила почти на другом краю. — Может, тебе помочь?
— Нет, спасибо, — как-то неуверенно ответила она. — Я уже привыкла. Да и у тебя самого огромная сумка.
— Ха, сумка! Сейчас мигом брошу ее и провожу тебя. Вон мой дом, — показал я на свою девятиэтажку. — Погоди немного, передохни.
Я сломя голову понесся домой, ракетой взметнулся на свой этаж, кинул сумку в прихожку и обратно. Но Ирина не стала дожидаться меня, когда кошки все подъели, побрела дальше, однако ушла недалеко — чем она там затарилась? Продуктов набрала, наверное, на целую неделю.
— Что ж ты меня не дождалась? — нагнал я ее и ухватился за одну из сумок. Сумки и вправду оказались, словно набитые кирпичами.
— Я думала, ты пошутил, — негромко сказала Ирина, подняв на меня чистые глаза.
— Мы столько лет друг друга знаем, — сказал я с упреком. — Разве я когда подшучивал над тобой?
— Нет, — сказала Ирина.
— Вот видишь. — Я отобрал у нее и вторую сумку. — Пошли.
— Неудобно как-то.
— Чего неудобного-то?
— Увидят.
— И что?
— Подумают, кто такой, чего…
— Да ладно тебе, идем, не надрывать же из-за этого руки!
— Мне не привыкать, — чуть слышно произнесла Ирина, потом сказала погромче: — А ты ничем не занят? Может, я отвлекаю тебя?
— Свободен, как сокол: жена от меня ушла, работой не загружен — вольная птица!
— Серьезно?
— Куда серьезнее! В тот же день, как я рассчитался, она и ушла. Видать, не устроил ее тунеядец.
Ирина внезапно остановилась, посмотрела на меня сочувственно:
— Очень жаль.
— А мне нисколько, — сказал я, не снижая настроения. — Значит, так было угодно судьбе.
— Очень жаль, — Ирина снова понурилась.
— Да оставь, идем уже, что ты замерла, все нормально, — я поманил Ирину за собой. — Как вы там? Что нового на заводе, в цехе?
