— Тебе какое вино нравится? — спросил я наобум Грицая, обводя глазами полки и прицениваясь.
— Я пью все, но больше люблю пиво, особенно донецкое разливное.
— Ну, с пивом все ясно, а вино?
— «Три семерки» пью, «Мадеру»… Да все, что есть!
— Это я понимаю, но здесь другой случай.
В десятом классе я тоже со своими дворовыми пацанами глушил по подворотням «Три семерки», покупал его в магазине без особых сложностей, так как всегда выглядел старше своего возраста; зимой бутылку носил в боковом кармане «москвички», перешедшей мне по наследству от отца.
Мы с Грицаем неторопливо прохаживались вдоль полок со спиртным.
— Вот, думаю, это ей понравится: «Киндзмараули», — выбрал я одно из красных полусладких грузинских вин (меня всегда привлекал его бархатистый вкус).
— Киндз — чё? — не расслышал Грицай название вина.
— Киндзмараули, говорю. Напиток богов.
— Да ну?
— Не попробуешь, не узнаешь. Берем, — я ловко смахнул бутылку с полки и направился к кассе.
— А может, две?
— Хватит и одной. Мы же чисто символически!
— Ну, ладно. — Грицай потянулся за мной следом. — Слушай, а ты когда-нибудь в жизни пробовал африканскую еду?
— Где б я ее пробовал? Я дальше Союза никуда не выезжал.
— Я тоже. Но ведь она должна, наверное, отличаться от нашей?
— Само собой разумеется. И я думаю, прежде всего, остротой. Там, как и в Азии, и во всем Магрибе любят поострее.
— Я тоже люблю сало с перцем и чесноком, а борщ с красным стручковым перцем.
— Ну, тогда стряпня Гелилы тебе точно понравится.
— А тебе?
— Пока ем всё, желудок не отвергает.
Мы не ошиблись: эфиопская кухня, как и почти вся африканская, предполагала острые блюда. Приправы, которые у нас нельзя было достать, Гелила, как правило, привозила с собой, как, впрочем, и кофе. Одной из таких необычных приправ была пастообразная «бербере» (нечто вроде ядреной аджики), которая состояла из десятка различных специй и которая могла достаточно долго храниться в холодильнике.
Перед подачей на стол Гелила извинилась перед нами, что у нее нет традиционных эфиопских лепешек, какие обычно при этом полагаются. У них, оказывается, большинство блюд к столу подается именно на такой особой, кислой лепешке, «ынджере» (что-то вроде наших тонких, на всю сковородку блинов); ею же, оторвав с краю, макают и соус. А индейку она приготовила, как у них готовят курицу, — без всяких хитростей, в соусе из лука на топленом масле со специями и «бербере». «Доро ват» называется.
— К специям еще и острый соус?! Ну, вы даете! Уж я как люблю острое, а у вас тут, наверное, горючая смесь! — разглядывая готовое блюдо, предположил Грицай. — А это что плавает в соусе? Похоже на яйца.
