в клетках. Ни у одного живого существа такого быть не могло. Разве что у каких-нибудь электрических угрей… Но их конденсаторы обособлены от организма, они не подпитываются током, а обороняются. Хоть я и был уже далеко непростым живым существом, но основа пока что оставалась прежней. Ни одна биологическая ткань не сможет стерпеть внутри себя подобную алхимию. Тут нужна
радикальная перестройка. И даже если это возможно, не уверен, что она будет мне к лицу… Если оно после такого вообще останется на своем месте…
Я дошел до развилки. Заглянув за пределы зрительного обзора, мне показалось, что справа спуск в какую-то энергетическую станцию, где наверняка нет места для подопытных. Впереди же маячила зловещая, даже по меркам алиеноцепции, лаборатория. Нечто похожее на анатомический музей уродств, судя по банкам или инкубаторам и нечто плавающему в них. В некоторых, что пообъемнее, это нечто имело человекоподобные очертания. Один из таких инкубаторов был пуст, со следами недавно опорожнения.
Алиеноцепция в какой-то мере исключала для меня такое понятие как внезапность, да и меня самого уже сложно было чем удивить, но всё это уже начинало нагнетать. Кроме приглушенного шума генераторов за толстыми стенами не было слышно ничего. Во всем этом спокойствии таилось нечто недоброе.
Я медленно повернул голову. Левая сторона развилки казалась еще мрачнее и непредсказуемее. Воздвигнув прямо перед собой из воздуха невидимые и острые колья на случай, если кто из неприкосновенных или чего похлеще, захочет выпрыгнуть из темноты, я смело двинул ей навстречу.
Впереди что-то блеснуло. Напрягшись, я распознал очертания контрастирующей перегородки по левую сторону стены. За ними неохотно вырисовывались боксы, глухие и изолированные друг от друга. В них кто-то шевелился!
За считанные секунды я оказался напротив дверей, мой взгляд взбудораженно бегал по ним, не в силах отыскать замки. Взглянув иначе, я почувствовал возле каждой, на уровне плеча какую-то гладкую панель, на поверхности которой мерещилось слабое электромагнитное поле.
– Кто здесь? – эхом пронеслось по коридору. Я развернулся, вычленив несущегося ко мне человека. Нетерпеливо вскинул руку, отчего его на огромной скорости протащило ко мне, будто схваченного лассо за запястье. Оборвав затяжной вопль тяжелым шлепком по затылку, я поднял его ладонь и приложил к скрытой на стене панели. Послышался писк одобренного допуска. Дверь отъехала в сторону, и из нее выглянуло испуганное, бледное, но, безусловно, прекрасное лицо. Знакомое лицо…
