Тем временем, под землей, в эпицентре термоядерного реактора уже стала зарождаться невыносимая энергия, словно маленькое солнце, которое быстро росло. В порыве отчаяния я метался от одной нити к другой, но они меня к себе не подпускали, будто отпружинивая мои желания. И вдруг все замедлилось. Я почувствовал чье-то присутствие. Как если бы здесь был кто-то подобный мне, что так же был уполномочен гулять между этими бесчисленными мирами.
В сердце разрастающегося солнца под осевшей землей начало комкаться и сжиматься пространство. Оно становилось каким-то неправильным, не вписывающимся в гармонию непрерывности нашего мира. Всё, что было вокруг, а именно оплавленные стенки реактора, термоизолирующие сплавы, подвальные своды и прочее, стало растягиваться, всасываясь в центр этого казуса пространства. Это напоминало черную дыру. Вскоре потянуло и меня следом за развороченной территорией Айсберга, жалкими останками отряда и грудой спекшихся кирпичей. Я не сопротивлялся. Готов поспорить, что если бы я сейчас находился в прежней, материальной оболочке своего тела, то смог бы испытать яркие и невыразимые, но, судя по происходящему, весьма кратковременные ощущения. Все экстремально растягивалось и тут же сжималось, скручивалось до невообразимо плотных скоплений частиц, что перемешивались в коктейле еще не произошедших, катастрофических событий.
Наконец, всю эту эмульсию выплеснуло вместе со мной в какую-то совершенно незнакомую местность. Мгновенно оценив окрестности, я предположил, что нахожусь в безлюдной тайге. Но не успел я ничего толком разглядеть, как раздался чудовищный взрыв. Плотная стена крепких деревьев прильнула к мерзлой почве, но это не спасло их от температуры и давления, оно вырвало их с корнями, а подхватившая ударная волна тут же разрывала их в клочья. Вслед за ними полетели целые пласты взрыхленной местности, насквозь пронзенные лучами исключительно яркого света…
…яркого света, что по-прежнему прорезывался сквозь веки. Разлепив отекшие глаза, я еще некоторое время непонимающе разглядывал кусок стены над кроватью, на которой лежал. Кусок обоев в одном месте был содран. Сон!.. Значит, это был всего лишь сон? Или нет…
Переведя взгляд на окно, я зажмурился от полуденного солнца. Стрелки часов не пытались это оспорить. Я захотел вскочить с кровати, потянуться до хруста костей, но тело не шевельнулось. Угрюмо вспомнив, что парализован, я поочередно поднял свои конечности невидимыми лесками и вынудил себя встать.
