Три изверга испокон веку стояли над мужиком, вытряхивая из него все и доводя до голодной смерти: король, сеньор и священник.
Король разорял крестьян налогами и постоями; сеньор — феодальными повинностями; священник — десятиной и «доброхотными» дарами.
Но положение священника было подлее, чем положение королевского агента или феодального приказчика: он не только тянул с крестьянина, но и оправдывал это воровство, оправдывал и за себя, и за короля, и за сеньора. Церковь была лицемерным стражем безмерно несправедливого порядка и идейно обосновывала открытый грабеж и разбой.
Эти мысли росли, ширились, не оставляя места иному; поняв существо своего положения и общества, в котором жил, Мелье все чаще склонялся к неизбежным выводам.
С некоторых пор властитель здешних мест сеньор де Тули стал получать весьма тревожные вести касательно одной из своих деревень, Этрепиньи.
Кюре этого прихода явно начал дурить.
Он отказался от десятины, считая себя и без нее достаточно обеспеченным; он запретил прихожанам делать ему подношения; на хорах церкви, рядом со скамьей сеньора, он поставил (неслыханная дерзость!) скамьи для простых крестьян!
Осмотрительный сеньор не хотел всему верить на слово, он решил проверить сведения своих агентов и неожиданно нагрянул в Этрепиньи.
И что же?
Этот деревенщина кюре вел себя настолько дерзко, что владетельный сеньор чуть не лишился дара речи. Среди прочего проклятый поп не пожелал оказать сеньору обычные почести во время богослужения: он заявил, что все люди равны перед богом!
Разгневанный сеньор де Тули покинул церковь и тут же известил обо всем самого реймского архиепископа — верховного начальника Мелье.
Архиепископ предпринял ревизию.
Ревизоры, побывавшие в Этрепиньи, не только полностью подтвердили донос де Тули, но и добавили к нему новые факты. Оказалось, кюре Мелье, дерзкий и нерадивый, запустил все приходские дела. Вместо того чтобы благочестиво проводить службы, он твердит крестьянам о каком-то равенстве, о справедливости и восстанавливает их против властей!
Архиепископ приказал бунтарю немедленно явиться.
18 июня 1716 года Жан Мелье и его обвинитель сеньор Антуан де Тули предстада перед архиепископом. Кюре и здесь вел себя предерзко. Он вынул заранее приготовленную речь, бичующую дворянство, и прочитал ее.
Случись все это двумя-тремя годами раньше, участь Мелье была бы плачевной. Но вспомним: всего год назад умер Людовик XIV и в воздухе повеяло либерализмом. Ждали реформ, в том числе и в области церкви.
