— Из-за чего?
— Из-за чего же, кроме славы и денег? Суть в том, что хитрый Лебретон оформил привилегию на свое имя, даже не упомянув в ней подлинных исполнителей... Честно говоря, он имел некоторые основания для подобного шага: перевод был сделан из рук вон плохо, я видел его. Но оскорбленные переводчики выступили с протестом; началась долгая свара. За время ее немец успел умереть, англичанин же как-то явился к своему работодателю, угрожая проткнуть его шпагой. — Дидро усмехнулся. — Молва вещает, что между ними произошла драка, поднявшая чуть ли не все население квартала... Миле подал в суд, но ничего не выиграл: привилегия была закреплена за Лебретоном, истцу же пришлось ретироваться» уплатив судебные издержки... Тогда Лебретон, поскольку работа не двигалась с места, пригласил аббата Гюа де Мальвеса...
— Знаю я этого гуся, — снова не утерпел Даламбер. — Этот геометр и математик пользуется репутацией сумасшедшего...
— Совершенно справедливо, — невозмутимо продолжал рассказчик, — то же самое слово в слово заявил мне и Лебретон, когда решил порвать с де Мальвесом. Именно в связи с создавшейся ситуацией он и пригласил меня к себе в бюро...
— И вы говорили с ним?
— Вы неисправимы, мой друг. Как раз об этом-то я и собирался побеседовать с вами обоими сегодня!
— Слава богу, наконец-то добрались... Но приступайте же к сути дела!
— Вот уже битый час я тщетно пытаюсь это сделать вопреки вероломству обещавших молчать... Итак, Лебретон, видимо зная о моих скромных заслугах, в частности о переводах с английского, предложил мне ни много ни мало, как завершение работы над «Словарем» и общую его редактуру.
— И вы?..
— Я прежде всего поделился с ним мыслями, которые давно уже меня волновали. Я указал, что принцип словаря Чамберса хорош, но сам «Словарь» этим принципам не отвечает, что он в ряде своих частей безнадежно устарел и вообще нет никакого смысла ограничиваться его переводом. Я заявил, что «Энциклопедию» следует писать совершенно заново и что с этим делом французы сегодня справятся гораздо лучше, чем англичане!
Даламбер и Руссо переглянулись.
Дидро, довольный произведенным эффектом, улыбнулся и замолчал.
— Дальше, дальше! — нетерпеливо воскликнул Даламбер. — Говорите же, несносный вы человек! Лебретон, наверное, после подобных тирад указал вам на дверь?
— Ничуть не бывало! — Дидро продолжал улыбаться. — Он полностью согласился со мной и предложил подготовить проект договора!
