Некоторое время мы молча стояли, окружив экипаж. К зловонию болот примешивался запах гари. Все были мрачны. Наша конница потерпела очередное поражение. Несколько лошадей потеряли седоков, у одного солдата повреждена нога. Двое ранены, но не сильно. Только латники у экипажа были целехоньки – те, казалось, не собирались вмешиваться в бой, пока их экипажу не угрожала опасность. «Неудачный поход, – подумал я. – Слишком много потерь, а путь неблизкий».
– Сломан, – сделал вывод один из солдат. Он согнулся, осматривая колеса. Те совсем увязли в грязи, одно отвалилось. – Ось переломилась, не поедет. – Солдат покачал головой.
– Починить никак? – спросил Роуз. Выглядел он неважно, духи хорошо его потрепали.
– По корпусу трещины. Колеса увязли. Нет, легат, не починить, – обреченно ответил он.
– Проклятье, – глухо произнес Роуз.
– Почему не использовать второй экипаж? – поинтересовался я. – Он, кажется, целый, только вытолкнуть – и езжай.
Глухие латники, казалось, оживились.
– Не твое дело, – резко ответил Роуз.
– Да, легат, почему бы не послушать следопыта? – насмешливо уточнил убийца. – Тоже не мое дело?
Роуз покраснел, руки сжались в кулаки. Казалось, еще немного, и он его ударит, но легат сдержался.
– Господа, помните волю князя, – напомнил Гилмор. – Эта информация не входит в ваш контракт. – Он вежливо улыбнулся. – Не спрашивайте лишнего и соблюдайте условия контракта.
– И снова контракт, – усмехнулся я.
– Все опасности – тоже часть контракта? – вклинился трубадур. – Что же вы сразу не предупредили, советник?
Старик промолчал.
– Ай, контракт, ой, контракт, вот свалился я в овраг. А в бумаге написали: если умер, сам дурак. Эх! – пропел Идрик.
– Холера! – разозлился Роуз. – Вы хотите поднять бунт? – Он взялся за рукоять клинка. – Милости прошу, вздерну лично на ближайшем суку.
Лицо у легата было серьезным. Шутить он не любил.
– Помилуйте! – продолжал кривляться трубадур, но, поняв, что Роуз шутить не намерен, поспешно замолк.
Гилмор не вмешивался. Забрав несколько книг и сложив их в мешок, он накинул его на плечо и занял освободившуюся лошадь.
– В путь, – буркнул Роуз.
Оставив сломанный экипаж, мы двинулись дальше.
Ночь и не думала подходить к концу: луна была еще высоко, звезды горели, освещая дорогу. Я задумчиво глядел на ночное небо, вновь вспомнив о других мирах – мирах, лежащих в пыли и ждущих, когда их найдут.
Мимо проехал Равен. Кашляя, он зажигал трубку.
– Что у вас за терки с легатом? – поинтересовался я, поравнявшись с убийцей.
