Ленечка, секретарь и давний любовник «князя». Свою голубизну он тщательно скрывал: одевался в полувоенные гоминьдановские френчи, носил очки, напоминавшие пенсне, и расчесывал волосы на прямой пробор. И никто, кроме его шефа, не знал, что под всем этим строгим нарядом транссексуал Ленечка прятал бюстгальтер и кружевные трусики, которые ему специально выбирал его «князь» в заграничных командировках. Одним из пунктов плана действий Кокоша была «разборка» с журналисткой «Столичной газеты», которая побывала в Грузии и там узнала о поставках противотанковых ракет из Чечни через Кодорское ущелье боевикам «Хезболлы» в Ливане. Пока она не докопалась до того, кто этими поставками занимается, ее надо было убрать. Лучше всего, как считали Орлов и Воротин, в автокатастрофе.
– Любо, – поддержал их Кокош. – Действуйте.
Приложив правую руку к левой груди, «витязи» вышли. Для Кита он приготовил особое задание. В советские времена на Лубянке Кокошин был парторгом своего управления и по-прежнему искренне верил в лекторскую работу и в силу печатного слова. На этот раз он привез своим «витязям» распечатку перевода на русский книги французского историка Люсьена де Бриана «Путь свастики». Передав ее Голубенко, он сказал:
– Я уезжаю на неделю – на две. За это время книжку эту надо издать. Но только в нашей типографии, у Краснова, и на хорошей бумаге. Деньги я дам. Пусть эта книга будет у каждого «витязя». Пусть не только морду бить учатся. Мозгами тоже надо работать. Слово и дело!
– Слово и дело! – будто выдохнул в ответ Кит.
В приемной Ленечка передал Киту пять пачек долларов и сказал:
– Здесь пятьдесят тысяч. Если не хватит, заходите. Добавлю.
Кит улыбнулся в усы, прикинув, что вполне справится с заданием шефа и за десять кусков…
В своем кабинете Кокошин включил фон против прослушки и набрал хорошо известный ему парижский номер.
– Привет, брат мой, – сказал он. – Я буду у тебя в среду. Надо встретиться. Хорошо, давай в четверг пообедаем вместе часа в два. Да, по-вашему это ланч. Обнимаю. До встречи.
В кабинет, закрыв дверь на замок, заглянул Ленечка:
– Я велел охране никого не пускать…
– Правильно сделал, – сказал Кокошин. – Иди ко мне, попрощаемся.
3. Агент «Робинс» в командировке
Бартлет не сразу решился отправить Беркхема в Манг – слишком большой был риск. Но ставки в той игре, которую они начали с Джонсоном против черных поставщиков оружия из России, были слишком велики.
Джонсону был нужен двойник, а с Беркхемом они были похожи как близнецы братья – тут уже пластические хирурги, работавшие на МИ-6, постарались на славу. По плану операции Беркхем должен был светиться, отвлекая тем самым на себя все внимание тех, кто, возможно, будет охотиться на Джонсона. Из Лондона Беркхем выехал на таком же сером «Мерседесе» с правым рулем и такими же номерами, как у Джонсона. По дороге в Дувр он дважды намеренно превышал скорость, чтобы полиция зафиксировала его номер и водительские права, точная копия которых была выдана Джонсону. В Дувре он сел на паром «Ройял Феррис» и так неуклюже ставил свою машину на стоянке в трюме, что по крайней мере два диспетчера запомнили его в лицо.
