– К Мангу или к Мерикуру? Вы не путаете?
– Точно к Мангу. Такси встало на заправку тут рядом… А потом как сорвалось с места. Едва не сбили одного месье…
– Да, действительно, – услышал Бросс голос незаметно вошедшего Плаке. – Хозяин заправки тоже видел эту даму в субботу, когда она подъехала на заправку в такси. Но она себя повела как-то странно – когда шофер подъехал к колонке, она вышла из машины, а потом вдруг обратно в нее села. Да и таксист почему-то заправляться не стал и уехал вместе с этой дамой. По приметам, за рулем находился мулат высокого роста, и марка его такси, как утверждает заправщик, – «фольксваген пассат», довольно-таки редкая у местных таксистов.
Бросс позвонил де Тонвиллю и попросил его по пути расспросить всех, не видел ли кто такси этой марки с мулатом за рулем. Они уже собрались уходить из «Короны», когда позвонил де Тонвилль и сообщил, что у поселка Грот-сюр-Сен в двух метрах от дороги из Мерикура он нашел в кустах на берегу Сены перевернутый «пассат». Машина, судя по всему, шла на большой скорости, когда лопнуло ее заднее левое колесо. Скорее всего, кто-то машину преследовал, и колесо прострелили. «Пассат» занесло, и он упал вниз с небольшого обрыва, по краю которого шла дорога. Рядом с машиной обнаружен труп мужчины-мулата средних лет с простреленным виском. Фотографа и медэксперта предусмотрительный де Тонвилль попросил вернуться, и они уже работают на месте происшествия.
– Еще один труп, – мрачно сообщил Плаке Бросс. – И думаю, черт меня побери, не последний.
Когда они подъехали ближе к Грот-сюр-Сен, их встретил на дороге де Тонвилль и провел к опрокинувшемуся «пассату». Из-под пассажирского сиденья рядом с водителем он достал дамскую сумочку и вынул оттуда водительские права на имя Аси Ротштейн, родившейся в городе Омске, СССР, 29 января 1969 года. По фотокарточке на правах они легко узнали мерикурскую утопленницу. Бросс достал из кармана пачку своего «Житана», закурил и жадно затянулся. Небольшой естественный пляж, где нашли свою смерть таксист и его пассажирка, был укрыт от дороги густыми зарослями дикой ежевики и бука. «Неудивительно, – отметил про себя Бросс, – что машину сразу не заметили, и это сыграло на руку убийцам. Судя по всему, они спустились сюда по тропинке в кустах с фонарем и, видимо, сразу же прикончили шофера, который только что выбрался из лежавшей на крыше машины, а затем уже принялись за мадам Ротштейн. Если она даже и кричала, ее отсюда вряд ли кто смог услышать. К тому же была уже ночь, и шел дождь… Шофера убили как ненужного свидетеля. Но кому она помешала в этой жизни? – размышлял Бросс, наблюдая за тем, как волны Сены набегали на дикий пляж, освобождаясь от мертвых водорослей, старых веток и городского мусора. – Неужели русские сводили с ней какие-то счеты?»
