Перспективы были тем более радужными, что король в конце концов подписал в Аррасе мирный договор со своим дядей герцогом Бургундским. Эта новость вновь напомнила мне о надеждах, которые я возлагал на короля. Как ни странно, но я скучал по нему, хоть виделись мы какой-то час. Я чувствовал, что искренне привязался к этому несчастному младшему брату.
Мир с Бургундией значительно облегчил товарообмен с владениями герцога. В отличие от районов, которыми вынужден был довольствоваться Карл, земли Филиппа Доброго, которым не так досаждали разбойничьи шайки, процветали. В части подвластных герцогу провинций – во Фландрии и графстве Эно – интенсивно работали разные производства. Лишенные из-за войны удобных рынков сбыта, эти земли для таких людей, как я и мои компаньоны, служили идеальным местом, чтобы налаживать там торговлю.
В ту пору я с головой окунулся в работу и даже не замечал, как прирастает мое богатство. Надо сказать, что в ход шло все. Любая продажа влекла за собой новую покупку, новый обмен, новую выгоду, а прибыль, тотчас же пущенная в оборот, включалась в цикл непрерывного движения, которое мы запустили. Нехватка оборотных средств и расширение нашей деятельности не позволяли нам такой бесполезной роскоши, как денежные накопления. Порой, когда торговые обозы проходили через наш город, я откладывал несколько рулонов шелка или изделия из золота и серебра для Масэ. Мне казалось тогда, что я едва ли не краду у нашего дела и этим товарам можно было найти лучшее применение. Позднее, когда богатство позволило мне владеть куда большим количеством роскошных вещей, чем я когда-либо мог желать, я иногда с сожалением вспоминал о той ранней поре процветания, когда покупки сопровождались своего рода недоверием, почти что чувством вины, отчего приобретение вещей было более сладостным, чем обладание ими.
Я много разъезжал, и на ту пору пришлись мои первые длительные отлучки. Приближалось – и быстро – время, когда пребывание дома сделалось скорее исключением, чем правилом. Мне нередко случалось жалеть об этом, но поначалу поездки были сопряжены для меня с удовольствием, риском и открытием нового.
После достопамятной встречи с королем прошло полтора года, а он все не давал о себе знать ни напрямую, ни через Равана, который с того времени виделся с королем уже несколько раз. Но наше предприятие захватило нас полностью, и в итоге я стал забывать о короле, хотя краешком сознания всегда надеялся на какой-то знак от него. И вот по возвращении из Анжера я встретил его посланцев.
