«Усы!» — она побежала дальше, перепрыгивая через плитки то вправо, то влево и крича: «Усы! Усы! Усы!» Они и правда у доктора были знатные: пушистые, золотые, сказочные, как у Кота в сапогах!
Не то что глаза — водные, прозрачные, бесцветные…
Вера села на кровати, поджав колени к подбородку.
Эх, встать бы сейчас, мультики включить… ну, или ещё чего-нибудь посмотреть! Но не выйдет. Деда с бабой не дадут. Не разрешат ни за что, ведь всё должно быть по расписанию, а по расписанию внучка сейчас спать обязана, потому что завтра в школу рано вставать… блин! Ну почему в третьем классе всегда надо так рано вставать и ложиться?! Взрослые, вон, ложатся, когда хотят, и ничего!..
Вера тихонько встала и, приоткрыв дверь своей комнаты, высунула голову наружу: в коридоре было темно, только ярким пятном светилось стекло закрытой кухонной двери — белое, непрозрачное, словно бы снегом запорошенное. На цыпочках прошествовав по коридору, Вера тронула матовую поверхность пальцем — гладкая.
— Что ж, этого следовало ожидать, — раздался из кухни бабушкин голос — так близко к двери, что Вера ощутила себя нашкодившим зверьком, которого вот-вот застукают, и затаилась, присев у косяка.
— Да, но… — за дверью мелькнула тень и скрипнула табуретка. — Он сказал, что давно не встречал такого высокого потенциала! Его послушать, так это прям что-то невероятное!
— Почему же тогда ничего не проявляется? — с беспокойством спросила бабушка, тихонько позвякивая посудой.
— Вот и я удивляюсь! Светка-то как раз в её возрасте включилась, даже чуть раньше. При этом ничего невероятного в её способностях никогда не обнаруживалось — средненько всё, очень средненько… Как и у Димки, впрочем.
Светой звали Верину маму, а Димой — папу, сейчас они были в отъезде.
— Может, они чего не замечают? Явятся — спросим!
— Нет, я не думаю, — ответил деда Паша. — Я Веру сегодня прицельно спрашивал — ведёт себя так, будто вообще ничего не видит и не чувствует!
Вера вдруг ощутила себя виноватой — в чём конкретно, она понять не могла, но стало очень противно.
— Будто? — в голосе бабы Клавы прорезались противные жёсткие нотки. — Считаешь, она намеренно морочит нам голову? А сама скрывает?
От обиды у Веры перехватило дыхание: её больше не любят, её обвиняют! В чём? Что она сделала ужасного?! Девочка вскочила, неловко стукнувшись локтём в стекло.
— Что это? — дверь распахнулась, на пороге стоял дедушка. — Вера? Ты чего…
Она попятилась и, поскользнувшись на паркете, грохнулась на попу…
