Когда его утащили в расположенный дальше по коридору изолятор, Роулингс удовлетворенно хмыкнув, вернулся к своим делам.
— Итак, мистер Капник, приготовьтесь к тому, что вас ожидают радикальные меры воздействия, — с мстительной улыбкой пробормотал он.
Наступил вечер. Сантана Кастильо одиноко сидела в ресторане «Ориент Экспресс», ощущая все сильнее овладевавшее ею чувство тоски и душевного беспокойства. Чтобы хоть как‑то заглушить овладевшее ее ощущение безнадежности, она полезла в сумочку и высыпала на руку несколько таблеток из небольшого пузырька.
Она разом отправила их в рот и запила водой. Руки ее при этом дрожали. После этого прошло несколько минут, но Сантана все еще никак не могла успокоиться. Она беспокойно вертела головой по сторонам, ожидая появления хоть одного знакомого лица. Тем не менее, услышать за спиной голос Кейта Тиммонса было для нее такой неожиданностью, что она вздрогнула.
— Привет, — тихо сказал он.
Сантана оглянулась. Это был окружной прокурор Кейт Тиммонс, который с загадочной улыбкой подошел к ее столику и остановился возле Сантаны.
— Кейт, — растерянно пробормотала она. — Я не ожидала тебя здесь увидеть. Для меня это настоящий сюрприз.
Всем своим видом он демонстрировал явное недовольство.
— Почему ты не позвонила мне?
Она стала суетливо поправлять прическу.
— Я? Я не смогла, — не осмеливаясь поднять на него глаз, пробормотала она.
Тиммонс хмуро посмотрел на нее.
— Ты считаешь, что в наших отношениях должен наступить перерыв?
Она продолжала суетиться.
— По–моему, вчера мы с тобой совершили ошибку. И я не нахожу себе оправдания.
Он довольно раскованно оперся на спинку ее стула и наклонился к Сантане.
— Ты опять считаешь себя виноватой? — с легким укором произнес Тиммонс. — Почему бы тебе не перестать постоянно винить себя? Зачем ты терзаешься? Разве ты никогда прежде не совершала поступков, о которых сожалела в последствии?
Она нервно тряхнула головой.
— Ты никогда не понимал меня.
Тиммонс был невозмутим.
— Это надуманная проблема, — спокойно констатировал он. — Но я предвидел, что нам с тобой придется разрешить ее. Я звонил тебе несколько раз, но тебя не было дома, или ты не хотела подходить к телефону, — на лице его блуждала загадочная улыбка. — Нам надо было встретиться, и я рад, что нашел тебя. Ты разрешишь мне присесть за твой столик? Нам нужно поговорить.
Не дожидаясь позволения, он отодвинул стул и уселся напротив Сантаны. Она пребывала в полной растерянности.
