— Прости, я не могу. Еще много дел.
Он оглянулся на лагерь, где суетились солдаты, паковали снаряжение и припасы перед завтрашним переходом, перед событиями, которые скоро станут известны как «Великий поход королевы».
— Она хотела, чтобы я спросил, сколько людей ты можешь отправить с нами.
— Я не отправляю их. Я иду с ними. Вся моя стража и полтысячи лучников.
— Рива, ты уже сделала достаточно, — заметил он.
Безжизненное, безразличное лицо Аркена, меч в его спине… лучники, сыплющиеся в воду под градом стрел… дядя Сентес, умирающий на ступеньках собора…
— Нет, недостаточно, — сказала она.
Велисс пришла к ней после полуночи. Когда окончилась осада, Рива и Велисс стали жить в отдельных комнатах, больше по желанию советницы, чем Ривы. В страхе и суматохе осады на грешки смотрели сквозь пальцы, но теперь самые скверные развалины и трупы уже убрали, открылся собор. Жизнь входила в нормальное, пусть и странноватое русло.
Женщины лежали рядом, на коже блестела тонкая пленка пота. Риве нравилось, как распущенные волосы советницы липнут к мокрой коже.
— Ты уверена, что хочешь встретить их одна? — спросила Велисс.
— Учитывая то, что я хочу сказать им, пусть знают: я говорю сама за себя.
— Им не понравится.
— Надеюсь, — сказала Рива и притянула Велисс к себе, поцелуем запечатала губы.
— Тебе ведь небезразлична госпожа Алорнис, — немного позже заметила Велисс.
— Она — мой друг, как и ее брат.
— Не более того?
— Ревнуете, госпожа советница?
— Уж поверь мне, тебе лучше не видеть, как я ревную по-настоящему, — сказала Велисс, села и обняла колени. — Знаешь, я всегда собиралась уйти. Если бы твой дядя остался в живых, если бы закончилась война, я бы взяла предложенное золото и ушла. Мне было наплевать и на прозвища, и на обиды, и на презрительное снисхождение Чтеца. Но меня все больше утомляли ложь и интриги. Их иногда через край даже для бывшей шпионки.
Рива погладила ее нагую спину.
— А что сейчас?
— А сейчас я не могу представить себе жизни вдали отсюда. Но поход королевы…
Рива ощутила, как Велисс напряглась в ожидании ответа.
— Это мой поход, — сказала Рива. — Это не обсуждается.
— Думаешь, она приняла бы тебя лучше, если бы знала о твоей истинной натуре? Если бы знала о нас?
— Думаю, если бы она не сочла это помехой для освобождения Королевства, то не придала бы ни малейшего значения, — ответила Рива и вспомнила свою первую встречу с королевой.
Яростный цепкий ум, сила, так и лучащаяся сквозь обожженную маску лица, непреклонная решимость, целеустремленность. Рива подумала, что картину решимости и целеустремленности можно увидеть и в зеркале. Но ее послали в путь за легендой. А цель королевы — реальна. И вряд ли королева насытится тем, что отыщет в Варинсхолде.
