И хотя, по-видимому, предпринимались попытки замять это дело — и юристами киностудии, и, вероятно, представителями лос-анджелесского полицейского департамента, — десятого мая Эндекотт арестовали вторично и предъявили ей многочисленные обвинения по статьям «изнасилование», «содомия», «убийство второй степени», «похищение» и «растление». Подробности касательно конкретных обвинений варьировались от источника к источнику, и тем не менее одиннадцатого мая Эндекотт была снова отпущена под залог, а четыре дня спустя офис Эйсы Киза, прокурора лос-анджелесского округа, внезапно в силу непонятной причины обратился с просьбой снять с актрисы все обвинения>{38}, и Высший суд Калифорнии округа Лос-Анджелес удовлетворил ходатайство, столь же необъяснимым образом пересмотрев статьи обвинения (здесь, безусловно, стоит упомянуть о том, что окружной прокурор Киз и сам вскорости был обвинен в сговоре с целью получения взяток и в настоящее время ожидает суда). Так что восемь дней спустя после ее первого ареста в доме на Дюранд-драйв Вера Эндекотт оказалась на свободе и к концу мая вернулась в Манхэттен после расторжения ее контракта с «Парамаунтом».
Страницы газет и бульварных журналов пестрели бессчетными подробностями этого дела, приобретавшими тем большую значимость в свете ее отношений с Ричардом Пикманом. Во-первых, кое-кто из журналистов упоминал о находке с места преступления — о «непристойном идоле» и «отвратительной статуэтке, вырезанной из чего-то вроде зеленоватого мыльного камня»: сообщалось, что один из осуществлявших арест полицейских описал ее как «скорченную, похожую на собаку тварь». В одной из статей говорилось, что статую осмотрел местный археолог (по имени не названный) и, по-видимому, пришел в тупик относительно ее происхождения и культурной принадлежности. Домом на Дюранд-драйв владел, а возможно владеет и по сей день, человек по имени Бичем, который общался с Алистером Кроули>{39} во время его четырехлетнего пребывания в Америке (1914–1918) и был связан с несколькими герметическими и теургическими организациями. И наконец, всего несколько месяцев назад сценарист Джозеф Чапмен, едва выписавшись из больницы, утопился в Тихом океане где-то поблизости от Малибу>{40}. В единственной коротенькой статейке о его смерти, которую мне удалось отыскать, упоминалось о его причастности к «скандальному происшествию на Дюранд-драйв» и приводился небольшой отрывок якобы из его предсмертной записки. В нем, в частности, говорится:
