В Древнем Киеве | страница 36

Во все время рассказа Глебки Жданко не отрывал от него глаз. Глебко продолжал, но говорить стал медленно, тихо, растягивая слова:

— А нас с сестренкой некому было выкупить, и я не ждал… даже о смерти не молил, потому что думал, как же без меня моя Оля останется у половчина одна…

И вот приехал в половецкое становище почтенный человек, он сына разыскивал. Не нашел сына, поглядел на меня и говорит: «Мой сын погиб. Возьму этого мальца вместо моего сына».

Я бросился ему в ноги и стал молить, чтоб он взял со мной вместе и мою сестренку.

Усмехнулся человек и говорит: «Ну, что ж, искал одного сына, а нашел сына и доченьку».

Этот человек был Миронег…

— Понимаешь, Жданко, что Миронег мне роднее теперь родного отца!

Ждан взволнованно спросил:

— А что же было потом?

— Мой половчин не рассчитывал и резану за меня получить, а Миронег отвалил ему 5 кун за двоих; ошалел от радости половчин, отрезал кусок конины и сказал мне: «Кушай, русс!», а потом Миронег привез меня и Олю в свой дом, и мы живем с тех пор, не знаем ни горя, ни забот. Вот боюсь только, чтобы Миронег не узнал, что пристрастился я списывать книги, что бегаю тайком к Офрему. Может быть, это ему покажется в обиду… Вот чего боюсь, вот отчего скрываюсь! Офрем совсем близко от нашего дома живет, а я хожу окольными путями, чтоб не встретить кого не надо.

— А Офрем Миронегу не скажет?

— Нет, я его очень просил не сказывать и много ему помогаю: и нити пряду для переплета книжного, и чернила, и краски, и пергамен раздобываю…

— А можно мне сейчас с тобой к Офрему пойти?

Глебко кивнул головой в знак согласия. А когда поднялись, чтобы идти далее, он передал Ждану часть своей ноши.

Дом Офрема удивил Ждана. Это была не землянка, а рубленая бревенчатая изба с концами бревен наружу. Она стояла не прямо на земле, а на больших камнях, и на крыльцо вела лесенка из трех ступенек.

Жданко внимательно разглядывал затейливую двускатную кровлю с коньком и птицей на верхушке, — таких домов он в Киеве еще не видал.

^{>Дом новгородца Офрема.}

Глебко сказал:

— Офрем родом из Новгорода, а новгородцы — знатные древоделы-плотники.

Когда Глебко постучал в дверь, на крыльцо выскочил малый примерно тех же лет, что и он со Жданом.

Пальцы у малого были испачканы чернилами, и даже на щеке чернело большое пятно.

— А вот и Мичько! — сказал Глеб.

Увидев новое лицо, Мичько насупил брови и спросил отрывисто: «Кто таков?» — и тут же сообщил, что хозяина нет дома.

Глебко сунул Мичьке медовую коврижку, которую он только что купил на торговище, и сказал: