В завертевшейся круговерти боя Леднев едва успевал держаться за своим ведущим, прикрывая хвост Тилии, уворачиваться от непрекращающихся атак, да еще и раздавать «подарки», благо в целях недостатка не наблюдалось.
В начале атаки Леднев все еще испытывал страх, но в какой-то момент это чувство вдруг исчезло. Бог весть, как и когда это случилось. Да только сейчас он просто делал то, чему его учили, причем действовал настолько слаженно с бортовым искином, словно они были в симбиозе. Во всяком случае, он воспринимал это именно так.
Момент удара второго звена во фланг и их залп торпедами по волне десантных ботов Леднев не заметил. Просто было не до того. Приходилось вертеться как уж на сковородке. Потому он не мог оценить, насколько губительной вышла атака, впрочем, как не могли этого оценить и остальные четверо пилотов из их звена. Того, что они с Тилией остались вдвоем, он так же не заметил.
Но каким бы сокрушительным ни вышел удар, он все же был не в состоянии переломить ход боя. Внезапность практически сразу сошла на нет. Разумеется, искину не сравниться с живым пилотом, и потери машин были куда значительней. Но слишком уж весомым оказался численный перевес.
Средние дроны серьезно уступают тяжелым и не способны нести торпеду. Но в зависимости от вариации они вооружены либо блоками нурсов, либо ракетами малого радиуса, а также имеют курсовую рельсовую пушку. И пусть скорость снаряда, выпущенного из нее, чуть не вдвое меньше, для поражения истребителя этого более чем достаточно.
Тилия заложила очередной вираж на пределе своих физических возможностей. Андрей пустил машину вслед за ней, и тут же на него навалилась перегрузка. Тело буквально вдавило в ложемент. Будь изнутри бронескафандра хотя бы одна складка, и травмирование мягких тканей неизбежно. Недаром пилоты надевают облегающее нательное белье, а каждый скафандр подгоняется индивидуально.
На этот раз было настолько тяжело, что перед глазами появилась не просто мутная пелена, но и разноцветные круги. Однако он все же сумел справиться с перегрузкой, не потерять сознание и не утратить способность управлять машиной.
В школе пилотов он еще тешил себя иллюзиями относительно того, что ирианцы изнежены и не способны проворачивать нечто подобное. Но правда оказалась в том, что решимости, характера и выносливости для подобного им вполне хватало. И в этом он убедился в первом же тренировочном бою с сослуживцами.
Так что, нарушая все инструкции, правила и наставления в понимании пилотов истребителей, Талия сейчас не делала ничего сверхъестественного. Рисковала, не без того, однако это нормально. Не для всех, но все же. Для искинов же это не укладывалось ни в какие логические схемы. Поэтому они терялись, тратили драгоценное время и, как результат, упускали живые цели и несли потери.
