— Это наш! — бросил за моей спиной Паук, когда наш детинушка со страху занес надо мной меч.
— Наш, так наш, — выдохнул Левый, сразу же успокаиваясь. — Это ты, бро? Прости, что сразу не узнал, богатым будешь. Красавец ты, когда зверь, да!
Он даже попытался меня погладить, и я с готовностью подставила морду под его ладонь. Поскуливая ткнула его мордой в плечо, проверяя: ранен, плохо. И линия жизни медленно но верно укорачивается, истекает вместе с пропитавшей рукав кровью, и я инстинктивно потянулась к его ране, стараясь зализать, помочь.
— Нет, бро, — остановил меня Тимофей. — Сейчас ему помогут, тебе не стоит!
Будто услышав, выступил из тени тонкий виссавиец в длинном зеленном одеянии. Посмотрел на меня, на мою залитую кровью шерсть как-то странно, будто с легким осуждением. Он склонился над Левым, коснулся его груди, с тонких пальцев его полился изумрудный свет, а лента жизни Левого рванула к максимуму.
— Спасиб, — выдохнул Левый, когда виссавиец перешел к Пауку, а я подняла морду и тихонько заскулив, нырнула в темноту наступающей ночи.
Принюхавшись, я зарычала едва слышно, сразу же привлекая к себе внимание Паука и Левого. Я нашла среди сотни запахов один… тот, что преследовал меня всю ночь… родной, неповторимый… к которому примешивался запах крови. Макс ранен… серьезно ранен! И знала, безошибочно знала, куда бежать.
— Я с тобой, Акела, — выдохнул где-то рядом Паук, и вновь начал прокладывать под мои лапы частую сеть паутины. А в чат лились сообщения, просьба другим регентам.
Спешил. Доверял моему инстинкту, бежал рядом легко и бесшумно, нес по дороге смерть зазевавшимся противникам, оставляя за спиной тишину смерти.
Рейста мы увидели, наверное, одновременно: на краю утеса, бьющегося сразу с пятью соперниками. Зарычав, я бросилась на утес и обрадовалась, когда под лапы легли нити паутины. Я находила среди скал выемки, перепрыгивала с выступа на выступ, и не отстававший за мной Паук помогал, подкладывал под меня паутину, и один раз меня спас от падения, поймав в колыбель из своих нитей.
— Под лапы смотри, Легенда! — крикнул он. — Упадешь, костей не сосчитаешь!
До площадки я добралась первая, и уже не успела напасть, успела скользнуть за спину магистра и прыгнуть на занесенный над Рейстом меч.
Это было больно, очень больно. Жалобно заскулив, я видела, как Рейст при помощи Паука и подоспевшего на зов Алеши, добил противников, и, поняв, что больше не помогу, измывая от боли, забилась в какую-то трещину, закончившуюся небольшой пещерой. Я не знаю, от кого и от чего теперь убегала, наверное, от заливающей лавы боли. Я слышала, как меня звали, то ли Рейст, то ли Паук, то ли что-то печатающий в чат Алекс, слышала, как ломались камни под осторожными ударами магии, но хотела лишь одного — забиться в темноту и заснуть. Навсегда заснуть.
