Вечерело, но было ещё светло. Смеркалось, проще говоря. Бутербродов задремал, покачиваясь на мягком сиденье автобуса №9. Снилось ему, что он совокупляет мир, в разных позах. Как именно это выглядело — доктор и сам после не смог бы сказать, люди редко запоминают детали своих снов. Но ощущения были приятными.
— Молодой человек, предпоследняя станция, — потрясла его за плечо сухонькая старушка с бойкими глазами.
— А! — врач встряхнулся. Старушка погрозила ему пальцем и ретировалась.
Бутербродов мотнул головой, окончательно приходя в себя. И вышел из транспортного средства. Автобус бибикнул и уехал. Моросил дождик. Доктор открыл зонтик и осмотрелся.
Прямо — автобусная остановка (три стенки с лавочкой), слева — магазин с аляповатой вывеской «Продукты от Зины», справа лепились небольшие домишки. В сторону домиков и удалялась старушка из автобуса, больше не было видно никого. Вроде… В глубине остановки Андрей Васильевич приметил человеческую фигуру, и споро достал бумажку с адресом. Подошёл. На лавке сидел мужичок в драном пиджаке и сизым носом, лицо прикрывала кепка.
Местный алкаш, к Ванге не ходи… но выбирать не из кого.
— Скажи-ка, друг, где находится улица Набережная? — вежливо попросил доктор.
— Мужик, дай сотенку, тогда и скажу, — развязно произнес алкаш сиплым голосом.
— Чёрт, — врач вновь осмотрелся, но округа была безлюдна. Делать нечего, он достал купюрку. Оборванец жадно выхватил деньги из докторских пальцев и попрыгал к магазину.
— Ээй, стой, сволочь! — негодующе проорал вслед Бутербродов.
— Тётка Агафья здесь не живёт, — крикнул мужичок на ходу. — Не трать время.
Доктор недоуменно гмыкнул и закурил. Повернулся и… вздрогнул. Прямо перед ним стоял длинный субъект в пенсне и в шляпе, с меланхоличным лицом.
— Дом тётки Агафьи сразу за магазином, — грустным голосом сказал субъект.
— Так, — вымолвил Бутербродов. Непонятные ситуации утомляют. И раздражают, и заставляют злиться…
— С чего ты взял, что я приехал к ней!? — заорал врач в лицо субъекту. — У меня на роже написано? Вот прямо читается, да!?
— Я догадался, — просто ответил странный субъект, отходя в сторонку.
Когда нельзя пустить в ход кулаки, то мужчина становится безоружным. И он вспоминает, что приехал к колдунье, по делу, явно отдающему чертовщиной.
