Настя окончательно вышла из ванной, завернувшись всё в то же полотенце и держа в руках свою одежду. Я ждал её в прихожей.
— Окей, — сказал я. — Ты, вроде, собираешься провести тут какое-то время... Я совсем даже не против, но родителям я этого не объясню никак. Поэтому вот здесь будет твоя комната. У вас много общего, я думаю, вы найдёте общий язык: комнаты странная — ты странная. Надеюсь, сюда никто не заглянет. Родители только вечером приходят, придётся посидеть тихо. Тихо, понимаешь? Нет, ты не понимаешь... Хотя ты, вроде, не особо шумная.
Я провёл Настю в «просто комнату». Там она села на кровать и, судя по выражению лица, это доставило ей несказанное удовольствие. Пожалуй, она выглядела уставшей.
— Тут? — спросила она.
— Тут, — кивнул я.
Настя бросила на спинку стула свою одежду, потом посмотрела на кровать, на меня, снова на кровать. Мне показалось, что она оценивает ширину кровати...
— Тут? — снова спросила она, таким тоном, будто искала подвох.
— Да. Ты — тут. Ты, понимаешь? — Я указал на неё пальцем. — Ты!
Кажется, она поняла. Указала пальцем на меня и спросила:
— Ты?
— Я — там. — Я ткнул пальцем в сторону своей комнаты.
Настя задумчиво покачала головой. Выражение лица у неё в этот момент было такое, типа: «Ясно. Ну и дурак...».
— Хочешь есть? — Я показал жестами процесс поглощения супа ложкой. — Есть!
— Есть нет, — мотнула головой Настя.
— Спать? — Я сложил руки и показал, будто укладываюсь на них. — Спа-а-ать?
— Спать? — подумала. — Спать — да.
Покосилась на подушку, потрогала влажные волосы.
— Сейчас, погоди.
Я сходил в кухню, где мама утром бросила фен. Принёс его в комнату, включил в розетку, протянул Насте. Она не понимала. Тогда я нажал на кнопку. Настя вздрогнула, услышав гудение. Я направил на неё струю горячего воздуха. На миг она замерла, ошарашенная случившимся, а потом начала смеяться. Я выключил фен и молча смотрел, как Настя буквально рыдает от смеха. Она даже чуть с кровати не упала, но взяла себя в руки. Показала пальцем на фен, покачала головой и что-то сказала. Мол, надо же, фигню какую выдумали. Хм... Интересно, а что если ей пылесос продемонстрировать?
Справившись с приступом смеха, Настя придвинулась ко мне и наклонила голову. Вот как? Ну ладно... Я опять включил фен и принялся сушить ей волосы. За этим занятием мы провели минут десять. Волосы давно высохли, но Насте, кажется, доставляло удовольствие нежиться в струе горячего воздуха, а я смотрел на её блаженно зажмуренные глаза и не хотел останавливаться. Когда, наконец, из фена пошёл угрожающий запах, я его всё-таки выключил. Настя лениво открыла сонные глаза и зевнула, прикрыв рот ладошкой.
