– Убейте одного меня, и мертвецы не смогут отомстить, – сказал он. – Некому мстить будет.
– Что еще сильнее разозлит их, – добавил Генри.
Пираты задумались, смутились. Кое-кто из них даже оружие свое слегка опустил, не зная, что ему делать дальше.
К счастью, у Джека, как водится, был уже готов ответ.
– Могу ли я как капитан, – начал он, – предположить, что на борту имеет место... бунт?
Члены экипажа обменялись взглядами, а Карина закатила глаза. С каким нетерпением она ждала того дня, когда ее не будет больше окружать толпа дураков под командованием капитана-идиота. Но пока этот счастливый день не настал, оставалось лишь надеяться на то, что в грязном рукаве Джека Воробья – неважно, круглый он дурак или нет – отыщется козырной туз.
* * *
– Бунт? – переспросила Карина. – Джек, ты предполагаешь, что это бунт?
А козырной туз в рукаве Джека Воробья все-таки нашелся, и план у него был, но план, по мнению Карины, ужасный.
В чем состоял этот план? Извольте. Вначале Джек предположил, что на борту бунт, потом и сами пираты согласились с тем, что они подняли бунт, а закончилось все тем, что Карину, Генри и Джека посадили в шлюпку и по доброй пиратской традиции оттолкнули ее от борта «Умирающей чайки». И вот теперь Джек и Генри бешено гребут к подвернувшемуся поблизости островку. Куда гребут? Кого испугались? Карина посмотрела на своих гребцов и вздохнула.
– Внимание, – сказал Генри, на секунду подняв голову. – Они приближаются.
Карина поджала губы. Если честно, она была лучшего мнения о Генри. Во всяком случае, считала его умнее, чем пираты, а он, с тех пор как их шлюпку оттолкнули от «Умирающей чайки», не переставая бормочет только об одном – о мертвецах, которые гонятся за ними.
– Призраки, – не скрывая своего презрения, сказала Карина. – Неужели вы оба в самом деле так сильно боитесь призраков?
– Ага, – ответил Джек. – А еще ящериц. И этих религиозных фанатиков... квакеров тоже.
– А вот я в существование призраков не верю, – гордо заявила Карина.
Генри на секунду перестал грести и указал рукой на море.
– Ты что, не видишь того, что у нас за кормой творится? – спросил он.
Карина медленно обернулась. Не более чем в полутора километрах за кормой покачивался четкий, словно нарисованный тушью, силуэт «Немой Марии». Прямо над кораблем в небе начинали собираться штормовые облака, а внизу под ними как-то совершенно неестественно и грозно вскипало, пенилось море. Карине стало страшновато, но она быстро обернулась назад, к своим гребцам, и сказала, сложив на груди руки:
