Почти выплюнув последнее предложение, Анжелика, гордо подняв подбородок, развернулась и вышла, не показывая Жиральду Ларошу, как слезы скатываются градом по ее щекам, а поджилки трясутся от почти безумной боязни стать свидетелем его смерти. Лучше уж пускать в ход ярость, помогающую скрыть колотившееся беспокойство, чем дать Жиральду понять, что он до сих пор имеет значение для нее. Никогда не поймет!
А поверженный гневной тирадой мужчина окончательно запутался и пришел к выводу, что отнюдь не разбирается ни в слабом поле, ни в женской психологии. То ли она расстроилась из-за того, что он остался жив, то ли обрадовалась тому, что старуха с косой не забрала его. Раньше ему без труда удавалось угадывать любой каприз Анжелики или разбираться, по крайней мере, кое-как в ее нелегком характере, а тут… полнейшее непонимание.
И все — таки она осталась прежней: странной и милой…
Глава тринадцатая
НАША ИЗНОШЕННАЯ ЛОЖЬ
— Лика, мне кажется, что ты избегаешь общения со мной!
Девушка обернулась на недовольный возглас матери, раздающийся сзади. Катерина Новик, скрестив руки на груди, напряженно всматривалась в серьезное и вытянутое лицо дочери, ища в них подтверждение пришедшим догадкам. Несмотря на то, что они не виделись два дня, Лика не поприветствовала ее, как положено: не обняла и не поцеловала. Что-то без сомнений творилось с Анжеликой, пока Катерина посвящала полностью время отцу девушки, та, похоже, вляпалась в какую-то очередную неприятность, потому что слишком неприступной выглядела ее дочь, да и Сандер не отвечал на звонки тещи, хотя раньше сам тревожился о состоянии и делах Катерины.
Может, они поссорились? К сожалению, она не учла, что у ее зятя, по сути, оказался весьма взрывной характер вперемешку с обидчивостью и резкостью, потому иногда он не контролировал свои эмоции, высказывая все, что придет на ум, тем не менее при Лике Сандер старался контролировать характер, пряча недовольство за улыбкой. С одной стороны, это прекрасно, что муж не желает расстраивать жену, но с другой — заставляла задуматься, так как Катерина несколько раз становилась невольным свидетелем, как за закрытыми дверями кабинета Александер превращался в настоящего зверя, громко разговаривая с помощником и иногда употребляя бранные слова, что крайне удивляло Катерину, между тем женщина понимала, что это не повод чересчур сильно вдаваться в сомнения. У кого не бывает неприятностей на работе, к тому же Сандер, чего скрывать, наполовину инвалид, не умеющий владеть рукой, поэтому недееспособность, почти наверняка, болезненно действовала на его самолюбие и гордость.
