Сейчас была ненависть.
Та самая ненависть, которая поселилась в ней от полученного предательского удара в спину. Яд ненависти, проникший в ее кровь, отравляя ее и принуждая медленно гибнуть от каждого отравленного воздуха. Разве он не понимает, что она не верит отныне в судьбу? Ненависть и боль заменили остальные эмоции. Наивная и доверчивая Анжелика, умеющая самозабвенно любить, отдаваясь без остатка, умерла. Перед ним другая женщина: хладнокровная, бездушная и уверенная в своей правоте.
— Месье Ларош, вы зря разыграли этот спектакль! — иронично воскликнула Анжелика, повернувшись к нему. — Случайностей не бывает, а то, что происходит в данный момент, всего лишь очередной грязный ваш план. Как и незнакомец в маске, да? Думал, я не узнаю… Один раз увидев дьявола, его запоминают навсегда.
— Анжелика, пожалуйста…
Жиральд не прекращал просить. Все его фразы пропитаны ложью. Она давно не слышала этих мерзкиъ слов, которые обычно звучали иначе. Если бы раньше он о чем-то попросил, то она безоговорочно выполнила, но прошло то время. Да, и его тихий шепот не выбьет ее из колеи.
Она сильная и не сдастся без боя. Нет, она никогда не сдастся на милость победителя.
— Какую цель ты преследовал, когда явился на тот вечер? — холодно продолжала Анжелика. — Что еще осталось из того, что ты не разрушил, поломал и уничтожил? Какую игру ты ведешь на этот раз? Для чего все это?
— Я хотел увидеть тебя, — признался Жиральд, и непрошеные слезы предательски подкатили к глазам. — Я хотел снова обнять тебя, вдохнуть аромат твоих волос и убедиться, что все — таки я жив. Анжелика, на большее я не имею право претендовать, ведь так?
Она не успела вскрикнуть, как две сильные руки обвили ее талию, прижимая спиной к твердой груди, а нос мужчины зарывается в густую копну каштановых волос. Одинокая слезинка вырвалась, скатываясь по щеке до подбородка, и Анжелика отчаянно забилась в его объятиях, как птенчик, пойманный в плен.
— Отпусти меня… — она не знала, от чего дрогнул ее голос — от страха и волнения или же от нахлынувших воспоминаний, заставляющих пальцы мимолетно сжать воротник накрахмаленной рубашки за миг перед тем, как снова попытаться оттолкнуть мучителя.
— Не могу… — прохрипел он в ответ, и от низкого шепота по ее телу пронеслась волной мелкая дрожь. — Да и ты никак и никогда не отпускаешь меня…
— Хватит, Жиральд Ларош, хватит! — закричала Анжелика, и мужчина от неожиданности ослабил хватку, чем воспользовалась она, вывернувшись из объятий, казавшихся ненавистными и желанными одновременно. — Я ненавижу тебя! Ненавижу! Оставь меня в покое!
