Пьяный Антал Кашш соображает туго. А лучше добраться до Токио. Ну конечно, поехать по туристской путевке в Японию! Да, нужно ехать туда. Кё мо дэкакэнакэрэба наримасэн! Кё мо дэкакэнакэрэба наримасэн! Прямо во дворец, к императору. Упасть перед Сыном Восходящего Солнца. Сказать: «Я — венгр из рода Эмилиусов, мой предок был Сципион Эмилиус Африканский. Хочу быть камикадзе! Ваше божественное величество, хочу быть вашим нижайшим слугой!» Ну конечно, если в Токио можно прожить знанием японского языка. И если на него сразу же не набросятся тысячи вооруженных самураев и не закричат: «Шпион, шпион!» И не изрубят его своими кривыми мечами. Тогда он умрет, как подобает герою, как Эмилиус Луциус Паулус в битве при Каннах. Да, ваше величество, кё мо дэкакэнакэрэба наримасэн.
— Извините, я не знала, товарищ Кашш, что вы дома…
В комнату входит Фаддяшне, зажигает свет и ставит на стол ужин.
— О, вы и обед еще не съели?! Уж не заболели ли вы, товарищ Кашш?! Я позову доктора Жилле.
— Не надо! Со мной все в порядке, — рычит потомок Сципиона Африканского.
Стояло летнее утро. Над Дунаем качалась легкая дымка тумана. Агнеш и Кати проехали по сонным еще улицам и выбрались на автостраду. Мимо проплывали холмы Гёдёлё, все купалось в ласковых солнечных лучах.
— Надо бы почаще устраивать себе такой отдых. Да и в бассейн походить не мешало бы, — сказала Агнеш. — И главное — встречаться почаще. Но будем довольны и тем, что есть: судя по всему, прогулка нас ждет чудесная.
— Ну что ж, давай наслаждаться жизнью. Только не гони так. Остановимся где-нибудь, выпьем кофе, а?
— Возле Надьреде, хорошо?
Они остановились у ресторана с поэтическим названием «Виноградник», сели под тентом на террасе, заказали кофе и закрыли глаза, подставив ноги под колючие лучики солнца.
— Ох, какая же я все-таки лошадь! — встрепенулась Кати. — Давно уже хотела рассказать тебе, но каждый раз все забывала. Ты знаешь, кто тут меня недавно навестил? Гизи Керн!
— Гизи Керн? Вот это да! Когда же мы потеряли ее из виду? Году в сорок шестом…
— Она уехала в провинцию, вышла замуж, стала учительницей, — рассказывала Кати.
— Я так и думала, что портнихи из нее не выйдет, — засмеялась Агнеш, — она, пожалуй, даже со мной могла бы посостязаться в отвращении к рукоделию… Хорошая она была подруга. И смелая, и отзывчивая, а какой конспиратор!.. Боже, вспомнишь те времена — и не верится, что все это с нами было. Как бы я хотела с ней встретиться.
