— Совсем не обязательно напиваться до чертиков, — высказывает сомнение Эден, но стакан все-таки наполняет. — Так ты слушаешь? Я присмотрел тут себе небольшой домик, к сожалению, пока он принадлежит чете пенсионеров, учителей. Это на хуторе по проселку Борока. Отбери у них его. Для меня.
— Да ты с ума сошел! На каком основании я конфискую жилье у стариков?
— Мне ли обучать тебя административному праву? Ты уж сам придумай основания. Например, строительство автострады или завода, нового жилого массива, а то какого-нибудь центра отдыха трудящихся или игровой площадки для пионеров и пенсионеров…
— Для этого нужны проекты и много всяких бумаг.
— А мне нужен дом! Остальное — это уже твои проблемы.
Сухаи-Кашш смотрит на календарь. Может, этот календарь всегда висел на стене, над столом Эдена? А может, это его новое приобретение? Но факт остается фактом: Кашш до сих пор почему-то не замечал его. Над фотопейзажем краснеет огромная надпись: 28 МАЯ. Эмилев день! В распахнутое окно виден сад и обрамляющая его густая изгородь цветущей сирени. Из-за листьев-сердечек выглядывают лиловые гроздья. Небо безоблачное и синее. Антал Кашш поднимает стакан.
— Я пью за Эмиля из рода Эмилиусов, что по-латыни означает: «соревнующийся, состязающийся».
— Что с тобой?
Голос Эдена доносится откуда-то издалека. Что с ним? Да ничего! Просто сегодня 28 мая, Эмилев день. В этот день у них на кухне варят куриный суп, сбивают крем для шоколадного торта, пекут пирог. В столовой — большой стол под белой скатертью, старинный фарфор «Альтвиен»[24]. Прислуга надраивает потемневшие серебряные ложки. Эмилю надевают праздничный костюмчик. Чинно рассаживаются вокруг стола, и дедушка, его благородие Эмиль Паланкаи фон Надьпаланкаи, кивком подает знак. Эмиль поднимается, красный как рак, и тараторит: «Эмиль — от латинского слова «эмилиус», что означает «соревнующийся, состязающийся». В качестве консула в 218 году до рождества Христова Эмилиус Паулус защищал от Ганнибала Сагунт, крепость в Иберии…»
— Чего ты там лопочешь?
В руках у дедушки бокал с вином, он поднимает его все выше и выше. Если Эмиль без ошибки перечислит всех Эмилей в роду, ему тут же разрешат отхлебнуть глоточек вина. Дедушка улыбается, треплет внука по щеке. «Ты далеко пойдешь, внук мой! Не посрамил имени своего»…
— Виски!
— Может, все-таки кофе?
— Я пить хочу.
В Надьпаланке их родовое имение. Удобный, большой дом, службы, конюшни. Эмиль — состязающийся, соревнующийся. Эмилю восемь лет. На следующий год он уже сможет ездить верхом. Ему нужно обучиться многому: верховой езде, фехтованию, плаванию, ходьбе на лыжах. В следующем году он с матерью поедет в Земмеринг.
