И второе: божественные посланники после окончания войны не уплыли в закат просто так, они подстраховались, попросив небесных покровителей оградить источник Скверны магическим заграждением. Что собственно боги и сделали.
Да-да, существовал барьер, мешающий выйти за пределы границ бывших владений империи некромантов. Войти можно, а выйти нет. И это касалось всего, что попадало через завесу, невидимую для магов и скрытую от обычных людей.
Поэтому никто ничего толком не знал о творившемся в Нипхаан-гур. Только слухи и страшилки, что травили в припортовых кабаках моряки.
Вот об этом нам и поведали бедуины, пока подвозили до ближайшего поселения. Кое-кто из наших, разумеется, не поверил, посчитав рассказ сказкой. Остальные приняли изменившуюся реальность.
Как там? Шок, неверие, отрицание, смирение, принятие. Все эти фазы мы прошли удивительно быстро. Смысл сопровождающим врать? Раскрыть обман не составит особого труда.
- Мёртвая да не мёртвая, - пробормотал Мортиц имея ввиду название Серой пустыни и задумчиво уставился на небольшую группу людей, появившихся из узкого прохода, судя по всему, ведущего в еще один зал трактира.
Я тоже посмотрел на местных жителей. Ничего особенного, копыт и рогов не видать, на оживших мертвецов не похожи. За исключением характерного стиля одежды - обычные люди.
- Проверить наличие барьера не составит особого труда, - громко чавкая пробурчал боцман. - Глава караванщиков сказал, что здесь неподалеку есть рыбацкий поселок. Надо взять лодку и попробовать отплыть от берега.
- И через две лиги тебя отбросит обратно, - откликнулся Мортиц. - Об этом он тоже упоминал.
Секач крякнул, но спорить не стал, караванщик и впрямь говорил об этом. Ни по воде, ни по воздуху - сбежать невозможно.
- В любом случае, проверить надо, - глухо подал голос Махани.
С тех пор, как нас подобрали бедуины, капитан находился в прострации. Если быть точным, то почти сразу, как узнал, что по морю ему теперь никогда не ходить на корабле.
Моряк до мозга костей, он тяжело воспринял известие. Да и вообще, невозможность вернуться назад. Один из матросов обмолвился, что у того осталась семья где-то там. Тяжело, наверное, осознавать, что никогда больше не увидишь родных.
Хотя вон купец тоже имел семью, но реагировал не так сильно. И в целом почему-то излучал оптимизм. Осторожный, правда, но в нашей ситуации и такой довольно неплох.
Я же в свою очередь находился в состоянии отупения. Мысль, что план с Хорсом провалился, до сих плохо воспринимался уставшим разумом.
