Возможно, все дело в том, что Тату был Овном по знаку зодиака, совсем как Пентти?
И он на интуитивном уровне инстинктивно чувствовал, что этому ребенку суждено его сменить?
Овен – огненный знак, лидер по натуре и довольно агрессивная личность. Овен никогда не оглядывается назад и не смотрит по сторонам. Разумеется, между представителями одного и того же знака может быть большая разница, все зависит от положения луны по отношению к планетам, когда именно человек родился и от того, какие у него в роду были предки. У Пентти налицо были два главных качества – агрессивность и взгляд, устремленный четко вперед, но он нес в себе тьму, – нечто, что медленно двигалось в нем, словно густое вязкое масло или простоявший слишком долго черный кофе, и все, чего касалась эта чернота, тоже становилось черным, почти несмываемым.
Тату одновременно был похож и непохож на своего отца. В основном, непохож. Потому что Тату шел по жизни смеясь, а если, не смеясь, так улыбаясь. Он словно в каждую секунду готов был пожать плечами и, беззаботно насвистывая, пойти дальше. Сам Тату никогда особо не задумывался над чувствами, которые он испытывал к окружающим, – ни к матери, ни к отцу, ни к сестрам с братьями. Он не зацикливался на несправедливостях, не питал злобы, и если сердился на что-то, то говорил прямо, все как есть, громко и четко, но сердился он редко. Тату мог дразнить своих сестер и братьев, и те пытались дразнить его в ответ, но их слова его не трогали, в то время как они, напротив, могли разъяриться от его способности подмечать любую, мало-мальски заметную слабость.
Это было его даром, или проклятием, тут уж как посмотреть, но он не умел этим пользоваться – просто владел и все. Сама жизнь представлялась ему даром, которым он с рождения был наделен – не то чтобы он высказывался в подобном духе, но так оно и было.
Он всегда был стройным и подтянутым, хорошо выглядел (если не брать в расчет шрамы). Темные волосы и карие миндалевидные глаза. Из всех детей он больше всего походил на Пентти, но Пентти был низеньким, а Тату – высоким, почти метр девяносто. Его худощавое тело и размашистая походка смягчали его рост, словно он все время приседал, но уж если он вытягивался и замирал неподвижно, то выглядел статным и величественным Его отношение к жизни, уверенность в том, что она принадлежит ему, позволяли ему идти по ней, как местная торнедаленская кинозвезда, израненная на своей собственной войне, во время которой он и проделывал свои трюки. В тюрьме, кстати, были обязательны занятия физкультурой, и Тату, который за свою жизнь не пробежал ни метра, окреп и впервые обзавелся какими-никакими мускулами, и ему это шло.
