. Концентрацию власти Поппер считал особенно опасной. Вмешательство государства он делил на два вида:
«Первый — это метод проектирования «правовой структуры» защитных институтов (примером могут быть законы, ограничивающие власть собственников животных или собственников земли). Второй — это метод предоставления на некоторое время органам государства свободы действовать — в определённых пределах, — как они считают нужным для достижения целей, поставленных правителями. Мы можем назвать первую процедуру «институциональным», или «косвенным», вмешательством, а вторую — «личным», или «прямым», вмешательством. (Конечно, существуют и промежуточные случаи.)»[102] Первый тип вмешательства предпочтительнее, поскольку им труднее злоупотребить. Только он
«позволяет проводить улучшения, опираясь на результаты соответствующих дискуссий и опыта»[103]. Вторая же форма вмешательства чревата проблемами, поскольку поведение государства, располагающего возможностью принимать произвольные решения, сложно контролировать:
«Использование дискреционной власти, как только оно начинает широко практиковаться, имеет тенденцию к быстрому росту, так как необходимы корректировки властных решений, а корректировки дискреционных краткосрочных решений вряд ли могут быть произведены при помощи институциональных средств. Эта тенденция должна в значительной степени повышать иррациональность системы, создавая у большинства людей впечатление, что за сценой истории действуют какие-то скрытые силы, и тем самым толкая людей к принятию конспирологической теории общества со всеми её последствиями — охотой за еретиками, национальной, социальной и классовой враждой»[104]. Как считал Поппер, люди не понимали всю важность различия между властью с точно определёнными полномочиями в условиях верховенстве права и дискреционной властью. Захват власти Гитлером — крайний пример возможных результатов такой дискреционной политики.
Люди должны брать на себя ответственность за собственные решения. Нельзя отдавать эти решения на откуп вождям, политиканам или бюрократам. Но это, по мнению Поппера, может означать и иррациональный «скачок веры», подобный всякому акту веры, т.е. в данном случае переход к вере в критический разум. Однако иррациональный выбор ведёт к бессилию и вызывает к жизни всевозможные тирании, которые, как считал Поппер, обосновывались разными течениями историцизма: «Своим отказом от разума они разделяют человечество на друзей и врагов, на немногих вместе с богами наделённых разумом, и большинство (как утверждал Платон) не наделённых; на немногих ближних и большинство дальних; на тех, кто говорит непереводимым языком наших чувств и страстей, и тех, кто говорит не нашим языком. Как только мы начинаем поступать так, политическое равенство становится невозможным»