Когда будет судиться, да выйдет виновным, и молитва его да будет в грех (Пс. 108: 7).
Именно так. Его мольба о спасении действительно была бы в грех.
И он не может молиться, оказавшись лицом к лицу с правдой о том, на что он оказался способен. До каких глубин подлости и кощунства смог дойти. Кого захотел убить и отдал на смерть. Каковы последствия его попустительства собственным страстям. Какова цена «хорошего себя» в собственных глазах.
Правдой, что он осознанно предал Сына Божьего на гибель, стал связующим звеном между Ним и смертью.
Ничего он не может просить у Небес. Ни прощения, ни даже смерти. Тяжесть его преступления такова, что он недостоин просить даже наказания свыше. В собственных глазах — он для Небес больше не существует.
Да и хочет ли он прощения? Оно ничего не изменит в прошлом, не отменит того, что он совершил, а значит, и прощенному все равно придется жить со знанием того, на что он способен. Само собой, это неправда: это от одиночества, от невозможности встретиться глазами с Христом и узнать, что Его прощение — не просто слова, а исцеляющая благодать, и в Нем можно обрести нового себя, который не способен на грех. Но у Искариота нет ничего, кроме одиночества, в котором невозможна ни единая искра света. И нет у него ничего, кроме сознания греха, боли и ненависти к себе.
Да его просто трясет от ненависти — но теперь вся она, обращенная полсуток назад против Христа, обернулась и ударила по нему самому. Невозможная, невыносимая ненависть, сведшая с ума, заставившая убить Учителя, — вся она теперь против него самого, и ему нечем от нее закрыться, и некому его заслонить.
Он в самом деле заживо в аду, только ненавидит не Бога, а свой грех и себя, как воплощение этого греха. Что ж, ты сам выбрал воспринимать и оценивать себя через свои поступки. Вот и воспринимай теперь через этот грех.
Невозможно, нереально справиться самостоятельно с такой виной, когда ты задыхаешься, и ты сам — грех во плоти, и даже на мгновение отстраниться от этого не можешь. Невозможно справиться, когда вместо души у тебя дыра, а вместо разума — коктейль из ненависти к себе, к тому, на что ты оказался способен, ужас от происходящего прямо сейчас, ощущение, что еще полсуток назад можно было все изменить, а сейчас ничего поправить нельзя, и самое дорогое в мире разрушено твоими собственными руками. Когда тебя колотит озноб и все внутри оледенело, все черно, и нет спасения, нет, нет, нет.
