С тех пор моё хорошее мнение об этом народе, не изменилось. И я, не задумываясь, приду на помощь любому незнакомому гному. Опять же папа был с ними в дружеских отношениях, да и мама всегда хвалила за высокую порядочность, заставляющую напрочь позабыть об их, чего греха таить, природной грубости, пожалуй, единственном, присущем им недостатке.
Звёзды, пусть и не сразу, но всё-таки свершили своё обычное, усыпляющее действие. Мои веки, отяжелев, сомкнулись, кровать закачалась будто корабль на дремотных волнах моря Снов, и я убаюканная, унеслась в его туманные, загадочные дали.
А ранним утром, меня разбудил волчий вой. Выл наконец-то объявившийся бродяга Локи.
Лёгкая на подъём, я вскочила, встревоженная явственно прозвучавшей странно тоскливой ноткой, натянула на себя рубашку, штаны, сапоги и, не мешкая, покинула башню.
Мост у пакгауза, когда я туда добралась, был уже опущен, однако самого Локи на плато не оказалось. Он, грудой рыжего меха, лежал на той стороне, а дядюшка, склонившись над ним, озабоченно качал головой. В несколько прыжков перемахнув дубовый настил моста, я очутилась возле волка и в испуге вскрикнула:
— Что с ним? Он жив?
— Да, госпожа, — дядюшка утвердительно кивнул, сохраняя обычную невозмутимость. — Но он без сознания и у него две раны: одна колотая, серьёзная, в левом боку. Вторая: резанная, на шее. Плюс ко всему этому, очень большая потеря крови.
— Глупый, глупый дурачок, где же тебя так угораздило? — запричитала я, прильнув щекой к родной, волчьей морде, со страдальчески полуприкрытыми глазами. — Неужели, несмотря на мой запрет, ты позарился на чью-то скотину в Крае Медвежьих Полян, и крестьянам защищая её, пришлось применить оружие?
— Не думаю что это так, госпожа, — не согласился с моим предположением дядюшка. — Все в Крае знают Локи как твоего волка. Поэтому загрызи он хоть десяток коров, его бы никто и пальцем не тронул. Хм-м, хотя тебе конечно, после многочисленных выслушанных слёзных жалоб на этого злодея, пришлось бы с лихвой возмещать убытки.
— Кто же тогда его ранил? — в недоумении вопросила я.
— Вот это и следует узнать поскорее, — с самым серьёзным видом, пробормотал дядюшка. Затем он, заторопившись, добавил: — А пока давай отнесём рыжего в пакгауз. Его раны необходимо обработать и перевязать. Когда мы с этим делом справимся, я отправлюсь на разведку.
— Я с тобой! — тоном, не допускающим возражений, заявила я, для убедительности даже притопнув ногой.
