— Вот оно как? — не смогла скрыть изумления Синди. — Так, значит, ты — герцогиня Арнувиэль, младшая сестра Эарнила?
— Молчите; госпожа, — сердито цыкнул я. Но эльфийка гневно топнула ножкой и, царственно выпрямившись, ответила:
— Ты не ошиблась, ведьма, перед тобой действительно сиятельная Арнувиэль. Однако постой, откуда ты знаешь моего брата?
— Лично пока не знаю, но наслышана, — загадочно улыбнулась Синди. — Ладно, братец, — она затем обратилась ко мне. — Вопрос о торге и золоте снимается. Но, быть может, поговорим об обмене? Не хочешь ли за эльфиечку получить свою любимую няню? Она, бедная, так мучается, служа мне, и так убивается за своим «солнышком». Право, мне порой ее даже жаль.
— Врешь, гадина, — ответил я ровным голосом. — Она давно уже не в твоей власти. Может, ты и владеешь останками бренного тела, но душа… Душа ее давно на небесах.
— Ошибаешься, милый братец, — Синди гнусно хихикнула. — Ну, да что слова, убедись сам. Эй! Элиза! Поди сюда, проклятая бездельница!
Тихо приотворилась дверь подсобного помещения, и оттуда вышла моя добрая няня… Правда, шла она так, как ходят плохо видящие люди, осторожно, но все одно спотыкаясь. Окружающий мир перестал существовать для меня. Я бросился к ней навстречу, по пути едва не сбив с ног ухмыляющуюся сестру.
— Няня! — я схватил ее руки и прижал к губам, но поцелуй изморозью застыл на побледневшем лице. Пальцы няни, всегда холившие и ласкавшие меня, были теперь холодны, как лед… Слегка отпрянув, я пристально осмотрел ее с ног до головы, она же печально стояла, низко опустив Темно-русую голову. Все то же нарядное, правда, изрядно поблекшее платье, стройная, узкая в талии фигурка и возраст… Няня так и осталась двадцатилетней девушкой. Правда, кожа ее приобрела мертвенно-бледный оттенок, а глаза — безжизненную неподвижность.
— Няня, родная! — я привлек ее за худенькие плечики к себе и крепко прижал.
— Солнышко! — она уткнул ась в меня, горестно плача.
И только тут я осознал, насколько теперь старше и сильней той, прежней няни, у которой всегда находил защиту, понимание и поддержку. Я бережно проводил ее под опеку Арнувиэль, а затем почти вплотную подошел к сестре.
— Что ты с ней сделала, гадина?
— Ничего особенного, — Синди с легким презрением переводила взгляд с меня на застывших девушек и обратно. — Просто пленила ее бессмертную душу в мертвом теле. Только и всего.
— Только и всего… — эхом отозвалась няня, и новые рыдания сотрясли ее поникшие плечи.
