— И что же, нам придется все это время обходиться без горячей пищи? Ничего себе перспектива, Алекс!
— Успокойтесь, госпожа, — в моих руках появились два куска белого цвета. — В походах наша братия пользуется сухим спиртом. Вещь что надо: дыма нет, огонек бесцветный, небольшой, но жару дает сколько угодно. Попробуйте, — я чиркнул огнивом, и белые камни загорелись призрачным, слегка-слегка синеватым пламенем. — Над одним повесьте котелок, а над другим — чайник.
Довольно скоро эльфиечка сварганила ужин, и мы мирно, хоть и в темноте, поели. Сухой спирт приходилось экономить, поэтому сразу после приготовления пищи его затушили.
— Вы и сегодня будете полагаться на чутье Дублона? — нарушая молчание, заговорила эльфийка. Получив утвердительный ответ, она что-то несогласно пробормотала. И уже умащиваясь рядом, на своем одеяле, предложила: — Алекс, все же, может, нам лучше будет ночь разбить на дежурства и спать по очереди?
— По мне, госпожа, коли у вас бессонница, так можете вообще не ложиться. Дежурьте себе на здоровье, меня только не трогайте. Летом рано светает, и скоро подъем. А насчет Дублона скажу еще раз — не было случая, чтобы он подвел. Спокойной ночи, госпожа!
Эльфийка, обиженная резкой отповедью, ничего не ответила, она повернулась на другой бок и, вытащив из ножен, положила рядом свою шпагу. Я невольно улыбнулся: боевая девчонка, эта Арнувиэль, ей бы разбойницей быть, все б дороги обезлюдели. Вскоре мной овладела сладкая дремота. Эльфийка, лежавшая рядом, источала уют и тепло. «Как кошка», подумал я, уже засыпая основательно. Но вряд ли долго продлился мой сон. Снаружи тихо, призывно заржал Дублон. Этого было достаточно, чтобы я уже стоял наготове с обнаженным клинком в руках.
— Что? Что там такое? — испуганно зашептала сонная Арнувиэль. — Гоблины?
— Не знаю пока, госпожа, — я встревожено всматривался во тьму через пролом в стене.
Тут же, возле пролома, находился Дублон, нервно пере ступающий с ноги на ногу. Иль-Чара, словно ища защиты, жалась к нему поближе. Дублон посматривал, прядая ушами, в сторону пройденного пути, иногда его острые белые зубы непроизвольно оскаливались.
— Кто-то взял наш след и идет по нему, — высказал я затем свое мнение компаньонке: — И этот кто-то весьма опасен. Посмотрите на Дублона, Госпожа, он здорово нервничает.
Вой, полный ненависти и тоски, все прояснил. Ему ответил второй, третий волк, и вскоре уже можно было сбиться со счету.
— Оборотни вышли на охоту. Госпожа, готовьте лук, стрелы, да поживее, ибо они скоро будут тут, — на ходу крикнул я, выскакивая в ночь за лошадьми.
