— Да вон он! — вдруг радостно воскликнул Фин-Дари, как раз подошедший к окну. — Идет через внутренний двор форта. Ну и оленя же он завалил! Громадного!
В нетерпении я минут двадцать ерзал на кровати, пока дверь не открылась, и не вошел Джон.
— Алекс! Братишка! — он бросился ко мне, едва не сбив с ног Фин-Дари, который с предельной скоростью отскочил в сторону. — Таки пришел в себя! А я верил, верил, что так и будет. Да и как иначе? Неужто Стальная Лоза загнется от ссадины на голове? Дружище!
Поудобней облокотившись спиной и головой на внушительных размеров подушку, я воззрился на него. А надо сказать, подпрыгивающий от счастья, словно мальчишка, великан представляет достойное внимания зрелище.
— Здравствуй, Джон, — несколько сухо приветствовал я его. — И перестань, наконец, плясать, у меня проблемы.
— Да, — растерялся Джон. — Ну, конечно, я не дурак и не камень. Но тут-то что поделаешь? Если проблему невозможно решить, то, по-моему, лучше и не думать о ней. И коли на то пошло, тебе что, баб мало?
— Послушай, Джонни, — терпеливо пояснил я, — моя проблема в том, что я ни хрена не помню. Нет, нет, как меня зовут, кто такой ты или вон тотрыжий бездельник, собирающийся незаметно улизнуть, так же, как и свою прошлую жизнь, я знаю. Но… Вот что касается моего «хаджа» в Покинутые Земли, тут полный провал. Ну, чего молчишь? Давай, блесни красноречием. Что там у нас про баб?
Тяжелое молчание повисло в воздухе. Джон опустил голову и вперился в пол, упорно избегая моего требовательного взгляда.
— Вот, значит, как, — все же первый не выдержал он, — ничего не помнишь, говоришь? И даже свою Арнувиэль? Хм, да, значит, шарахнул тебя по голове Черный Король действительно здорово.
— Арнувиэль? — не понял я. — Кто это? Имя, поди, эльфийское.
Проклятый Джон тяжко вздохнул и опять заткнулся. Но я упорно ждал продолжения, не сводя с него глаз. В это время ублюдок Фин-Дари, не любивший тягостные сцены, таки шмыгнул — в приоткрытую дверь. Мне вдруг стало себя жаль. Что они телятся? Неужто я натворил нечто чудовищное? И именно из-за этого великанище молчит, как рыба? Хм, еще вдруг тоже рванет вслед за гномом. Нет, надо его определенно растормошить.
— Эй, Джон! — начал, было, я, но мой друг уже вышел из своего транса. Повернувшись спиной, он прошел к шкафу, где обычно хранятся вещи больных, и открыл его.
— Может, это напомнит тебе о ней, — неловко проговорил он и сунул в руку изящный замшевый кошель.
