— И папаша решил сделать тебя ангелом?
— Он считал, будто это все исправит. Но я стал бояться еще сильнее. Мне казалось, что все здания построены на костях. Запах мертвечины повсюду…
Рикер замолчал. Он вращал в руках бутылку, не решаясь отпить еще.
— Что было дальше? — спросил Хил.
— После амриты я перешел на амброзию. Кощей два раза принимал. Когда мне исполнилось шестнадцать, инспекторы отсканировали мой возраст и догадались. Меня поместили в лагерь и дезактивировали.
— Ну и дела! Значит, ты из бывших…
— Потому и нахожу ангелов.
Хил поднялся с кресла и вновь заглянул в окно, словно пытался убедиться в существовании окружающего мира.
— А как же танатофобия? Как ты справился?
— В лагере был центр неогностиков. Я проходил там курс реабилитации. Неогностики мне в итоге и помогли.
— Клин вышибло клином?
— Что-то вроде того.
Хил прошелся по номеру, поднял бутылку с пола, бессмысленно посмотрел в горлышко.
— Слушай, это понятно, — сказал он. — Мне говорили, что среди охотников есть бывшие. Мало, конечно, верилось, но… Черт, скажи мне, зачем ты лезешь на собрание? В одиночку всех арестуешь?
— Скажу, когда все закончится. Пока я сам не уверен.
— Уверен в чем?
— После конгресса, — твердо ответил Рикер.
— Ладно… — протянул Хил недовольно. — Завтра я буду в машине на парковке. Возле пожарного выхода.
4.
Утром двери конференц-зала были открыты. Над входом появилась вывеска: «Международный конгресс „Футурология и инвестиции“. Организатор — Объединенный блок инвесторов Северного и Южного Союзов. Вход по пригласительным билетам».
Часть публики уже находилась в зале. Другие участники толпились у входа. Охранники с железобетонными улыбками пропускали их по одному, сканировали документы, услужливо указывали место в зале.
Когда очередь подошла, Рикер скорчил вежливую мину и протянул приглашение охраннику. Он внутренне сжался, услышав писк сканера — показалось, что его документ пискнул громче остальных.
Большинство ангелов в зале имели респектабельный вид. Всем около сорока, одеты в костюмы, некоторые — в старинных галстуках.
«Должно быть, этим галстучным лет по сто, — подумал Рикер, проходя на свое место. — Никак не могут избавиться от привычек молодости».
За столом на сцене уже восседала модератор — чернокожая женщина с дредами, как у Горгоны. Она перекладывала бумаги, время от времени поднимала взгляд, следила за наполнением зала. Другая дамочка в белой блузке и черной мини-юбке разгуливала у кафедры, прижимая плечом телефон. Руки у нее были заняты бумагами и планшетом.
