Становление бытия | страница 20
И это потому ещё, что в субстанции осознания событийного интервала отсутствуют априорные предпосылки каких-либо собственных канонических соотношений и предпосылок в измерениях. Следует заметить, что аксиологическая значимость присутствия для субъекта не может быть преувеличена, поскольку не предвидится даже как логическая возможность хоть какая-то предпосылка для этого. Ведь и она должна обрести себе место в диалоге сознания с моментом присутствия в любом позиционировании таковых друг относительно друга. И роковое несоответствие между осознанием присутствия как абсолютной ценности и немыслимости в каждый момент возможности его сохранения есть уже та тинктура, которая окрашивает и кристаллизует субстанцию этой абсолютной ценности как таковую. Осознание онтологической полноты и неизмеримости в области отношений в сущих есть доминирующее переживание трагической неизбежности утраты.
О СВОБОДЕ
Нам свойственна надежда быть свободными. В представлениях разных людей она приобретает различные, порой фантастические, черты. И почти всегда при этом сохраняется иллюзия, что свобода достижима. Надо только догадаться, как правильными действиями можно её обрести. Во многих случаях человек только смутно представляет очертание свободы. Одним из распространённых вариантов представления о свободе является возможность её осуществления в пренебрежении к законам. При всей видимой примитивности такого представления оно недалеко от истины. Но самое безнадежное представление о свободе состоит в осознании того, что мир существования человека подчинён неумолимым законам, которые своей императивностью отрицают саму возможность освобождения. В основе такой императивности лежат и законы логики. Но бескомпромиссным и своевольным вызовом миру своего существования человек заявляет своё освобождение от уз, которые налагает на человека такой мир. И не безумие ли есть такой вызов миру тотальной необходимости?
В конце 2016 года вышла книга «В поисках пристанища без опоры». Книгу можно отнести к жанру философской эссеистики. Но её прочтение ясно показывает, что даже формально никак не связанные фрагменты книги подчинены некоей доминирующей идее, синтезирующей текст в нерасторжимое единство. Весь же текст книги при этом приобретает значение способа выявления этой идеи в отражении её различными тематическими гранями.
Мы отвлечёмся от рассмотрения разнообразия тем, при помощи которых выявлялось основное ядро метафизической проблематики и спекулятивных посылок, но перейдём непосредственно к рассмотрению и выяснению видимой нами той универсальной идеи, в развитии которой в тексте необходимо.