.
Острейшая борьба вокруг вопроса о немедленной передаче земель крестьянским комитетам развернулась на Самарском губернском съезде (конец мая - начало июня). В поддержку этого требования высказались 40 делегатов. Оно же содержалось в 200 крестьянских наказах, привезенных из деревень. В результате съезд решил передать все земли свыше 50 дес. в распоряжение волостных комитетов для распределения среди нуждающихся. Перед закрытием съезд получил циркулярную телеграмму правительства о недопустимости захватов частновладельческих земель. Газета “Власть народа” отмечала, что циркуляр произвел ошеломляющее впечатление на делегатов, потребовавших его немедленной отмены[61]. Съезд крестьян решил не подчиняться распоряжению правительства[62]. Для поиска путей примирения самарских крестьян с центральной властью в Петроград дважды посылались делегации. Но переговоры не увенчались успехом. 11 июня губернский комиссар эсер Иньков отменил все постановления волостных комитетов как незаконные. В конце июня в губернской организации эсеров произошел раскол. В середине июля левые эсеры создали свой партийный комитет[63].
Но не все крестьянские Советы и земельные комитеты решились на открытый конфликт с правительством и правоэсеровским руководством ЦИК Советов. Лишь Уфимский, Тульский, Казанский, Петроградский и Самарский губернские Советы крестьян и Пензенский, Рязанский, Нижегородский и Курский губернские земельные комитеты отказались отменить решения съездов о передаче земель волостным комитетам[64]. В Пензенской губернии представители ЦК партии эсеров, эмиссары министерства земледелия, члены ЦИК Совета вместе с губернским комиссаром Ф.Ф. Федоровичем долго и упорно уговаривали крестьян отказаться от осуществления решения крестьянского съезда, доказывая, что оно было принято “под давлением большевистских идей”[65]. Федорович дважды созывал совещания представителей общественных организаций. Однако все попытки эсеров доказать, что резолюция ошибочна и “неудачно изложена”, провалились[66]. С большим трудом эсерам удалось провести компромиссное решение, устранявшее “неясности” в резолюции съезда, которые давали повод к захвату земель и инвентаря. Одновременно было признано необходимым расширить функции земельных комитетов и через них оформить все захваты в договорно-арендные отношения[67]. Совещание уездных комиссаров и председателей исполкомов подтвердило это решение[68].
Аграрное движение нарастало с каждым месяцем. В марте крестьянские выступления были зарегистрированы в 34 уездах, в апреле — в 174, мае — в 136, июне — в 280, в июле — в 325
