— Есть мостик!
— По пеленгу двести шестьдесят в дистанции одного кабельтова ничего не наблюдаете? Случайно?
— Он охуел? — спрашивает старпом у боцмана.
Боцман пожимает плечами.
— Ты охуел? — спрашивает старпом у спрашивающего БИПа. — Ну-ка сюда, быстро! Минера на мостик, мигом! — снова боцману.
Шутки кончаются, и об этом не надо никому объявлять — все понятно по интонации. Боцман скатывается вниз: «Триста — едем прямо, есть триста — едем прямо», и минер уже на мостике.
— Ракету на двести шестьдесят! — командует старпом.
Минер заряжает ракетницу и бахает в заданном направлении, но ракета тонет в тумане метрах в пятидесяти — какой уж тут кабельтов? Вахтенный БИПа выходит в РБ, тапочках и пилотке, и за это старпом начинает ненавидеть его еще больше.
— Видишь? — тычет старпом пальцем в пеленг двести шестьдесят. — Где твой кабельтов?
— Не вижу, — соглашается вахтенный БИПа.
— А сколько видишь?
— Метров тридцать, может. Меньше даже.
— И я! И я вижу столько же! Сюда смотри!
Старпом показывает на свои глаза:
— Видишь? Обыкновенные человеческие глаза! Два! Как и у тебя, странно, да? И, если они говорят, что видимость — ноль, значит, она обычный такой ноль, и это ты, ты, сука, должен мне говорить, что ты наблюдаешь в дистанции одного кабельтова, чтоб я мог принимать решения! Ты — потому что у тебя что?
— Омнибус?
— Пра-а-авильно, потому что у тебя — точный прибор, да что там прибор — целая система, созданная гением советской инженерной мысли, а у меня всего лишь глаза! Так какого тогда хуя?
— Да там непонятно ничего. Вроде цель, вроде не цель — хода нет, засветка, может, вот я и…
— И что ты? Приказал мне туман развести руками?
— Уточнил…
— Уточнил. Центральный, мостику!
— Есть центральный.
— Стоп обе. Командира БЧ-7 в центральный. Что ты тут стоишь? Иди на боевой пост — и немедленно разбирайтесь там!
— Не стоит просить у вас разрешения перекурить?
— Даже не вздумай!
— Мостик, центральному! Застопорены обе турбины.
— Есть центральный! Минер, куда ты смотришь? Нет, блядь, двести шестьдесят на десять градусов левее! Рулевой, на румбе!
— На румбе триста, лодка медленно уходит вправо!
— Держать триста!
— Есть держать триста! — нижний вертикальный руль (а работает сейчас только он) совсем маленький, и держать им курс без хода практически невозможно, поэтому, выждав необходимую для приличия паузу, рулевой докладывает:
— Лодка руля не слушается, медленно уходит вправо!
— Центральный, мостику, правая вперед десять!
