Зачем автор начинает с такой удручающей истины? Потому что это дает возможность сравнивать. В «Волшебнике страны Оз» Дороти начинает свое путешествие в селе Канзаса. Гарри Поттер начинает свое с Тисовой аллеи, 4, в Литтл-Уингинг. Изумрудный Город и Хогвартс очаровывают по большей мере своими пучинами, которые протагонисты книг должны пересечь, чтобы до них добраться. «Странствие II» начинается с какой-то свежей струи мысли: «И все же» (И такова). После такой ноты, все неожиданно переворачивается вверх дном и становится диким и чуждым:
— И такова гримаса вечности,
Безбрежных вод, подвластных всем ветрам;
Раскинута парча золотных волн,
А гибкие подлунные ундины
Хохочут, потешаясь над любовью.
Зловещи завывания Стихии
Над белопенными волютами,
Терзая слух, вселяют ужас в души;
Смешение добра и зла подобно
Коварной нежности любовных уз.
Крейн преумножает значения метафор, будто завтрашнего дня не наступит. Звук прибоя заставляет его думать о гармоничной музыке («диапазон»), звонах колокола («похоронный колокол») и смехе. Он сравнивает поверхность океана с редкой богатой тканью («парча»), с величественным маршем («раскинута») и со «свитками суровых холодных приговоров» («белопенные волюты»). Он олицетворяет и море, сперва сравнивая его с невероятно крупным закрытым глазом («великое подмигивание» («гримаса вечности»)), а затем представляет в образе титанической «царствующей» королевы, чье тело мы видим только на мгновение и частично («безбрежное чрево»). Эта императрица не настолько «жестока» (как это говорится в «Странствии I»), поскольку она вообще неподвижна, и все ее «заседания», которыми она руководит, проходят «хорошо или плохо», как «разнообразия ее поведения», то есть зависят от ее настроения. (Существует принципиальное исключение: она всегда за «пиетет милых рук», подобно тому, как истинные любящие вознаграждают друг друга, как будто они и не люди вовсе, а божества).
Номинально это о Карибском море. Крейн упоминает «колокола Сан-Сальвадора», остров, где Колумб впервые высадился в Новом Свете, а также «галеоны», связанные с Эпохой Открытия:
Звонят колокола Сан-Сальвадора
Над зыбью отмелей, расцвеченных
Шафрановою россыпью созвездий.
О, Ваша Щедрость! Темных сил Стихия! —
Бездушная пучина древних чар.
Автор здесь, кажется, путешествует среди «размеренности островов», то есть архипелаг, острова которого появляются один за другим, медленно, когда он плывет, как ноты поступают в музыкальную пьесу. Это путешествие менее актуально, чем метафорическое:
