Сегодня, по прошествии времени, хочется понять причины того творческого взлета, который пришелся в нашей стране, скажем прямо, на не самые благоприятные для каких-либо поисков годы. Кроме сакраментального соображения о том, что в истории художественного творчества год на год и период на период не приходятся, можно высказать и другие, более связанные с реальностью соображения. Мне сегодня в голову приходят, прежде всего, два обстоятельства, которые могли бы пролить некоторый свет на сложившуюся ситуацию.
Первое из них касается общекультурной коллизии всемирного масштаба. После бурного взлета художественных поисков, которые пришлись в разных странах на начало ХХ века, наступили долгие предвоенные и послевоенные десятилетия, которые, по целому ряду причин, оказались далекими от каких-либо новаций. И вдруг неожиданно появилось новое техническое средство, представляющее собой определенную возможность для творческих экспериментов.
Знаменитое высказывание С. Эйзенштейна (обращаю особое внимание на годы жизни:1898—1948) о возможности художника в телевизионную пору монтировать события в момент их свершения, было сделано в пору, когда о дальновидении писали (тут не нужна запятая, т.к. значение – в качестве) как о техническом изобретении, которое, возможно, в не очень далеком будущем станет реальностью. Если бы великий режиссер-новатор дожил до поры, когда телевидение стало средством, доступным для творчества, он, возможно, не удержался бы и, вспомнив свою молодость, попытался извлечь из электроники какие-то неведомые традиционному кинематографу возможности.
Впрочем, не стоит предаваться мечтам и предположениям. Коллеги Эйзенштейна по цеху, может быть, конечно, лишенные его гениальности, но наделенные несомненным творческим талантом и склонные к художественным поискам, пытались, и не без успеха, обнаружить в телевизионном языке возможности, отсутствующие в других зрелищных формах.
Выше я говорил о творческих открытиях в области телевизионного творчества, сделанных Анатолием Эфросом. К названным тут его произведениями следует добавить, конечно, еще и «Страницы журнала Печорина» (1975), где можно наблюдать впечатляющие пространственные решения, присущие только телевидению. Коллега Эфроса по цеху Марк Захаров в многосерийном фильме «12 стульев» (1976) сумел достичь невозможного в традиционном кино эффекта. Он ввел в повествование роль закадрового повествователя, который обильно цитирует иронические тексты И. Ильфа и Е. Петрова. Иногда лента превращается в телевизионное повествование с кадрами-иллюстрациями к нему.
