В ситуации, когда работать в системе Госкино становилось непосильно сложно, многие талантливые кинематографисты обращали свои взоры в сторону телевизионного ведомства. Оно бурно развивалось, остро нуждалось в кинематографической продукции самых разных форм и жанров, в нем не успела сформироваться, как в Госкино, высококлассная иезуитски настроенная редактура, способная читать сценарии между строк и обнаруживать даже в самых невинных драматургических опусах нечто недозволенное.
1970-е, когда мы начинали свою работу в секторе, были весьма примечательны в истории зрелищных искусств, которые волей счастливого случая оказались подвластны трем разным ведомствам: Министерству культуры, Госкино и Гостелерадио. Существуя, казалось бы, в рамках советской идеологии, в которой, как известно, торжествовали плановые, а не стихийно-конкурентные принципы, они, вместе с тем, яростно сражались за зрителя, за успех у него, за то, что позже стало называться рейтингом. Каждое из этих ведомств не могло отказать себе в удовольствии переманить у конкурентов знаменитого драматурга или режиссера с его замыслом, не получившем одобрения и поддержки в соседней епархии.
Сергей Георгиевич Лапин, при всей своей жесткой большевистской ортодоксальности, слыл знатоком и коллекционером поэзии Серебряного века, любителем художественной классики, поклонником выдающихся деятелей искусства. Он мог пригласить театрального режиссера Анатолия Эфроса, у которого было немало проблем с Минкультом, и разрешить ему сделать необычный телеспектакль «Всего несколько слов в честь господина де Мольера» (1973), где в сложном переплетении представлены тексты М. Булгакова и Ж. Б. Мольера.
А позже поддержать его, не очень чтимого в структурах Госкино, в работе над откровенно экспериментальным телевизионным фильмом «Фантазия» (1976). Там традиционная тургеневская драматургия прихотливо, неожиданно соединена с классическим балетом в исполнении несравненной Майи Плисецкой.
Можно привести немало подобных же примеров из творческой практики выдающихся советских мастеров театра и кино. Сценарии, годами валявшиеся в редакторских кабинетах Госкино, находили понимание в Гостелерадио. Пьесы, которые не нравились руководству крупнейших театров, опасавшемуся неприятностей, оказывались ко двору на телевидении. Все это свидетельствовало об агрессивной политике молодого, набирающегося сил, зрелища.
В какой-то степени эта энергия, граничащая, подчас, с наглостью, передавалась и нам, взявшимся всемером соперничать с целым киноинститутом, где работало почти полторы сотни сотрудников. Мы с жаром взялись за разработку целого ряда научных проблем, которые, так или иначе, замыкались на телевизионном материале.
