– Только не говори, что этот тип умер. Тогда мне кранты.
– Нет. Аркадий Петрович пошел на поправку, – косясь на Пискунова, доложила я. – Но нужны средства.
– Я же предлагал ему деньги, – удивленно протянул Юра.
– Все изменилось. Аркадий Петрович настаивает на … двадцати тысячах долларов, – выдохнула я.
– Он головой поехал?! – не сдержался Юра. – Сотрясение мозга перешло в маразм? Где я ему достану такие деньги?!
Я не отвечала. Егоров бушевал:
– Вика, ему наркотик вкололи? Он глюк словил? Или забыл, что у нас зарплата в деревянных? Что ты молчишь, Вика? Этот старый хрыч рядом с тобой?
– Да, Юра, я звоню из палаты Аркадия Петровича. Врачи сказали, что именно столько нужно на его восстановление.
– У меня нет таких денег! И не будет! Квартиру я не продам!
– Но, может быть, ты отдашь частями?
Аркадий Петрович замотал головой.
– Я не согласен. Нашли дурака. Я заберу заявление, дело закроют, и он перестанет платить. Хитроумный какой! Только сразу и всю сумму.
Я тут же передала это Юре:
– Он так не хочет.
– А как он хочет, этот старый пень? По миру пустить? Может, мне еще штаны снять?
Я посмотрела на Пискунова, чтобы передать Юрины слова, разумеется, не дословно:
– У него нет таких денег, – заикнулась я.
– Достанет! Ублюдок малолетний! Машину продаст, пешочком походит.
Сказано это было громко – Юра услышал.
– Вот ведь гнида! Он еще и издевается.
Мне порядком надоело быть передаточным звеном.
– Договаривайтесь сами, – сказала я, всучив трубку Аркадию Петровичу.
Поубавив обороты, он произнес в телефон:
– Я готов сегодня встретиться и обсудить условия передачи денег. Жду вас вечером. Часиков в девять-десять. Когда подойдете к больнице, позвоните дежурной медсестре. Если я буду спать, встретимся завтра, но не позже семи утра.
Видимо, Юра согласился, потому что Пискунов тут же отключился и передал трубку мне.
«И стоило мне портить нервы? – с раздражением подумала я. – Договорились же!»
– Я пойду?
– Идите, милочка, – отпустил меня Аркадий Петрович. – Я еще дежурной медсестре скажу, чтобы этого мерзавца пропустили.
Я вышла из палаты и перекрестилась. Общение с Пискуновым вымотало меня. Я словно не выучившая урок школьница оправдывалась перед ним и за Юру, и за себя.
– Что за человек?! Вампир! – передернула я плечами.
В больничном коридоре прохаживались пациенты. Некоторые из них, заметив, что я разговариваю сама с собой, повернули в мою сторону головы.
– Простите, – обратилась я к мужчине, который находился ближе остальных, – мне нужна медсестра Светлана. Не видели ее?
