Открывая дверь в палату, я не без оснований опасалась, что опять нарвусь на скандал.
– Здравствуйте. Как вы себя чувствуете? – робко спросила я.
– Да так. Средненько.
Передо мной лежал совершенно другой человек. Вчерашний Пискунов орал на меня и испепелял полным ненависти взглядом – сегодня он был ниже травы и тише воды.
Неужели, правда, побывал на том свете? По всей вероятности, ему там показали ад – на ангела он точно вчера похож не был.
– А это от нашего заведения, – сказала я, положив на тумбочку яблочный рулет и пакет с апельсинами. – Кушайте на здоровье.
– Спасибо, – поблагодарил он и замолчал.
Неловкая пауза длилась несколько минут. Он меня пристально разглядывал, а я ерзала на стуле, не понимая, зачем он меня позвал.
– Владимир Алексеевич передал мне, что вы хотели меня видеть. Я здесь.
– Да-да. Я вот о чем хотел вас попросить, – медленно начал Аркадий Петрович. – Мне нужны деньги.
– А разве… – запнулась я, вспоминая разговор с Юрой. Он говорил, что предлагал Пискунову деньги. Гордость не позволила взять?
– Понимаю ваше недоумение. Этот ваш коллега предлагал деньги, но очень мало и при условии, что я скажу, будто бы сам шагнул под колеса его машины. И знаете, таким тоном! Бери, старик, пока дают, а то вообще ничего не получишь. А я человек гордый, к подачкам не привык. Очень вызывающе вел себя ваш коллега.
– Юра? – удивилась я.
– Кто же еще?! Не верите?
Не верила, но вслух об этом не сказала, чтобы лишний раз не провоцировать Аркадия Петровича. В интересах Юры было замять дело, откупиться от Пискунова. Хамить он бы не стал ни при каких обстоятельствах. Я же видела, как он искренне переживал и раскаивался. Зачем ему меня разыгрывать?
– Простите, Аркадий Петрович, а сколько вам нужно денег? Я поговорю с коллегами, мы соберем нужную сумму.
– Что вы, что вы! Вы меня не так поняли! Мне не нужно, чтобы вы собирали деньги. Ни вы, ни ваши коллеги к аварии не имеете никакого отношения! Но есть виновник – пусть он и платит! В общем, я подумал: «Рано мне еще в могилу, да и пожить еще хочется» и наступил на свою гордость. Потом посоветовался с врачами. Двадцать тысяч долларов на восстановление должно хватить, – не моргнув глазом, заявил он.
«Двадцать тысяч, скромный ты наш? Это за закрытый перелом руки и легкое сотрясение мозга? Пожалуй, проще тебя убить», – подумала я и прикусила язык. Мне показалось, что я произнесла это вслух.
– Да, – он как будто прочитал мои мысли. – Я боюсь озвучить эту сумму вашему коллеге. Вы ведь в курсе, что со мной было после его ухода? Я чуть концы не отдал! Следователь считает, что меня намеренно хотели отравить. В капельнице был яд.
