У Ракитина не было ничего?.. — Это, конечно, не совсем так. У него было все, но все, как у всех: и жена, и работа, и друзья, и все это было пресным и вязким, словно конторский клей, все это не стоило ни гроша, от всего этого не стоило даже «отказываться» — ведь всего этого словно и не было, ибо все это не имело цены и значения.
Ракитин писал роман.
У Ракетова было все. Не как у всех.
Ракетов женился по любви и был счастлив в многолетнем браке, у него было двое детей — сын и дочь. Сын был умница, отличник, шалун, спортсмен. Дочь играла на скрипке, рисовала натюрморты масляными красками.
Жена была нежная, деликатная, внешне похожа, конечно, не на жену Ракитина, а на Надежду… Чудесная хозяйка, золотые руки, работала на полставки до обеда, а после обеда сидела дома, поддерживая Вечный Огонь в Очаге.
Ракетов был известным поэтом, но не испытывал гордости, радости от своих успехов. Вечная неудовлетворенность терзала его душу. Книги его стихов выходили ежегодно в местных и московских издательствах. И, наконец, Ракетов начал писать роман. Весь отдался каторжной работе. Отказался от стихов, поэм и прочего рифмованного маскарада. Роман, роман, роман… «Это ж надо, — подумал Ракитин, — герой романа пишет о герое, который пишет роман о герое, который… и так далее, и так далее, и так далее. Система зеркал — вот как это называется!»
Ракетов увлекся романом, как никогда ничем увлечен не был. Именно в этот период популярность его поэзии достигла апогея, он стал знаменитым на всю страну. То есть он-то давно уж не писал стихов, но слава поэта росла сама по себе, в стороне от него, как ребенок, сбежавший из дома. О его поэтическом творчестве выходили монографии, защищались диссертации. Он был удостоен государственной премии. Восторженные читатели забрасывали его письмами. То есть, он получил ВСЕ-ВСЕ. Зарабатывал много денег, продолжал любить свою жену и жена продолжала его любить, мог легко и свободно писать свой роман, всегда был бодр и здоров… и вот он-то, Ракетов, сказочный, легендарный счастливчик, удачливейший из смертных — вдруг от всего (от ВСЕГО-ВСЕГО!) отказался.
Представьте, попробуйте только, попытайтесь представить — отказаться от ВСЕГО-ВСЕГО…
Об этом Ракитин писал роман.
Очередная глава начиналась так: «Все хотят быть счастливыми. Одни борются за свое счастье, другие — ждут его терпеливо и молча. И никто не знает — никем не доказано! — какой вариант лучше: бороться — иль просто ждать? Ракетов знал: все зависит от судьбы. Ракетову очень везло, но счастлив он не был…»
