Избавившись от непонятной опасности, Данилка призадумался.
С чего бы вдруг Гвоздю травить человека, который ему ничего плохого не сделал, из той же скляницы, что и зверь-целовальник? Не за то ведь, что человек ходит из кружала в кружало да ищет заложенную душегрею? Но коли так, что же это за душегрея диковинная?
От беготни Данилка вспотел. Ему захотелось присесть да посидеть немного, обдумать свое печальное положение. Уже темнело – стало быть, он почти целый день отсутствовал на конюшнях. Кабы он явился да сообщил, где находится душегрея и какие люди согласны идти в свидетели, что Родька Анофриев с вечера в их обществе пил и не отлучался, то дед Акишев поворчал бы да, глядишь, и похвалил. Пока же всей прибыли за день было: потерянная шапка, подранный тулуп да два подовых пирога с полумиской куричьей ухи в брюхе…
Сел Данилка на паперти неизвестно которого храма. Прислонился спиной к столбику церковной ограды. И глаза сами невольно закрылись…
– Ты что это, молодец? – Сильная рука тряхнула за плечо.
Перед Данилкой стояла баба с немолодым, широким, не в меру нарумяненным лицом.
– Задремал, что ли? – сам себе подивился вслух Данилка.
– Вставай да домой иди! Не то заснешь, найдутся добрые люди – разденут-разуют! Так и замерзнешь, прости Господи.
Поблагодарив бабу, Данилка с трудом встал.
Раньше бывало такое: после беготни с ведрами в тепле у водогрейного очага так разморит – деду Акишеву за ухо драть приходится, чтобы разбудить. Теперь же и не тепло, а в сон так и клонит…
Скляница!
Теперь Данилка понял, что в ней было.
Он знал, что имеются такие зелья, что опоят ими человека – он и заснет крепким сном. Не навеки, нет, потом все же оклемается, однако приятного мало…
А засыпать Данилка никак не мог!
Он постоял, собираясь с силами.
Как там рассуждали целовальник с Егоркой? Две части водки, одну – зелья? Ну и что с того? Им нужно было обездвижить и лишить соображения человека, в котором они подозревали лазутчика. Ежели бы убедились, что лазутчик, возможно, так, спящего, в прорубь бы и спустили, с них станется. Зачем этой отравы подлил Гвоздь – Данилка все еще не понимал. Еще меньше он понимал, почему и для чего Гвоздь взял у целовальника склянку с зельем. Пророк он, что ли, догадался, что она через час-другой пригодится?
Тут в голове начало выстраиваться нечто пестрое и на первых порах даже вразумительное.
– Две части водки, одну – овса, – сказал зверь-целовальник. – Не станешь есть?
И вокруг уже были стены кружала с вмурованными через каждую сажень водогрейными очагами.
