— Привет, Эрм!
— Привет, — буркнула я, пытаясь его обойти, но Морни встал поперек дороги, да еще сделал шаг в сторону, чтобы снова оказаться у меня на пути.
Я подавила вздох, понимая, кто этому причиной. Все знали, что Морни приударял за Свиорой. Ну, как приударял? Учитывая, что он двух слов связать не мог, скорее всего, приударял жестами. И вряд ли Свиоре это очень уж нравилось.
— Чего надо? — спросила я, останавливаясь, хотя и так было ясно — чего надо.
Прощайте отбивные, спасибо папаше за мою счастливую юность.
— Ты чего здесь крутишься? — спросил Морни грозно. — К Свиорке ходил?
— Нет, за отбивными, — ответила я вежливо.
Морни был повыше меня и пошире в плечах, и борода у него уже пробивалась, и за ним стояли еще трое крепких гномов, но мне почему-то не было страшно. Наоборот, так и тянуло вмазать кому-нибудь. Скорее всего, у них тоже настроение было не лучше.
Пока Морни соображал, что ответить, я ткнула пальцем в одного из его дружков — Барнаби, сыночка ювелира, что недавно приходил к нам. Решил, значит, поквитаться за все разом — и другу помочь, и самому душой успокоиться.
— А ты, Барнаби, чего там прячешься? — спросила я. — Пришел мстить за вывеску? Так не стесняйся. Решили морду бить, так что стесняетесь? Только я вам уже устал говорить, что не нужна мне Свиорка и…
Так и не придумав, что ответить, Морни перешел к убеждениям посредством кулаков. От первого удара я увернулась и с размаху припечатала отбивными Морни по физиономии. И весомо, и мягко.
Барнаби подскочил и наподдал меня по ребрам — больно, ничего не скажешь, и за это получил в глаз. И ему-то я ударила со всем вдохновением— кулаком, а не свертком с мясом.
Но тут на меня навалились сразу двое, и один — сто рогов ему под дыхло! — так пнул меня по коленной чашечке, что я взвыла и рухнула на мостовую.
Морни от души пнул меня еще пару раз, но в это время из лавки выскочила Свиора и набросилась на него с веником. Мясник тоже выбежал и разразился такими проклятиями, что победа немедленно заявила, что она с нами. Морни и его друзья позорно бежали, гонимые веником и ругательствами, а Виндальв помог мне подняться. Я хромала и сильно подозревала, что проклятые влюбленные оболтусы ногу мне сломали.
— Он один бросился на всех! — повторяла Свиора, как молитву. — Такой смелый! Отец! Бегите за доктором! Эрм ранен, ему непременно надо в постель!
— Да какое — ранен, — ответила я, морщась и потирая бок. — Пнули пару раз. И на ногу могу наступать, значит, не сломали. Вот идиоты паршивые… — тут я замолчала, чтобы не упоминать лишний раз, из-за чего началась драка.
