— Розовый жемчуг не может стоить так дешево! — прошипел Толяпар, склонившись над жемчужным ожерельем в три ряда. — Я покупал такой же, и закупочная цена была в два раза дороже, чем вы продаете готовое изделие!
— Я просто умею торговаться, — ответил папаша, пряча в бороде ухмылку.
— Да хоть заторгуйся! — Толяпара так и корежило, а его сынок посматривал на меня мрачно, будто решал — съесть сейчас или немного погодить.
— Товар мой, за сколько хочу, за столько и продаю, — напомнил папаша.
— Ты просто сбиваешь цену! Смотри, проторгуешься!
— Могу и тебе продать что-нибудь по дешевке, — папаша поставил на прилавок сундучок с неограненными еще камнями — изумрудами, сапфирами, рубинами, некоторые были размером с мой кулак. Толяпар уставился на это великолепие, борода у него мелко задрожала, и если бы можно было шлифовать камни взглядом, вся наша коллекция уже сверкала бы.
— Шестилучевый рубин, — выдавил Толяпар, бледнея от зависти. — Кто тебе его продал?!
— Сам нашел, — папаша был невозмутим, как береговые скалы. — Не поверишь, где. Возле таверны «Башка на вынос» в Коппельшире. Лежал там себе, родненький, никому не нужный. А я его подобрал.
— Лжец! — почти выплюнул Толяпар.
Я обиделась за отца. Во-первых, не очень-то он и соврал — рубин, действительно, подобрали возле этой таверны, после того, как я не могла удержаться от смеха, глядя, как хозяйка таверны лупит подпивших орков сырым лососем, схватив его за хвост. А во-вторых, спрашивать про поставщика материала — это дурной тон среди мастеров. Не можешь раздобыть лучший камень для поделки — не выклянчивай, чтобы тебе рассказали, где добывают его другие.
— Вы покупать что-нибудь будете, мастер Толяпар? — спросила я. — Если нет, то берите вашего сыночка и уходите, не отпугивайте покупателей. Господа эльфы не слишком любят, когда гномов собирается больше трех, а нас уже четверо в одной лавке.
— Эльфы, эльфы, — зло протянул Толяпар. — Стелитесь под новых хозяев? Сколько нынче взятка городовому за место в Цитадели?
— Никакой взятки, — ответил папаша с достоинством. — Господин Рафаэль оценил мое мастерство и посчитал, что товар будет пользоваться спросом именно в этой части города. — А ту диадему, что ты подарил его жене, он, кажись, передарил экономке?
Оскорбленный Толяпар сгреб за рукав сыночка и вылетел вон, от души хлопнув дверью.
— Вот и поговорили, — подытожила я. — Того и гляди, он лопнет от зависти и злости, ты сурово с ним, пап.
