Он даже несколько растерялся. Оглядывая комнату, подумал: «Для женщины, которая сама зарабатывает на жизнь, пожалуй, даже слишком роскошно».
А Дзюнко продолжала хлопотать вокруг него. Впрочем, свое расположение к нему она выказала еще в «Ренуаре», несколько фривольно правда. Сказав, что сильно топят, сняла пальто и его заставила сделать то же самое. Когда оба пальто были положены на свободные диванчики, придвинулась к нему вплотную, словно разделась специально для этого. Он от кого-то слышал, что раскованность актрис и манекенщиц не более чем профессиональная привычка, и теперь боялся шелохнуться — еще сочтет его олухом или невежей. Так и сидел как истукан, испытывая одновременно и смущение, и сладкую истому от ее близости.
На улице, за пределами располагающей к интимности атмосферы кафе, Дзюнко тоже держалась не без кокетства и в конце концов полностью завладела инициативой.
Это несколько насторожило Сиоми. Когда она предложила пойти к ней, он — хоть ему этого очень хотелось — отказался под тем предлогом, что надо продолжать расследование.
— Вот глупенький! — сказала она. — Я же хочу взять фотографии, чтобы показать официанткам «Белого креста».
Нашелся повод, и Сиоми, уже не испытывая внутреннего сопротивления, последовал за ней.
Однако сейчас, ухаживая за гостем, Дзюнко совершенно забыла о фотографиях. Подав кофе, она уютно устроилась на диване рядом с Сиоми, болтала о том о сем, но о фотографиях — ни слова. Он не напоминал, надеясь, что она сама вспомнит. С другой стороны, ему не хотелось думать о делах в обществе этой красивой женщины. Интимная атмосфера его вполне устраивала.
Не вставая с дивана, Дзюнко отставила пустую чашку, закинула руки за голову и сладко потянулась:
— Ой, как я устала!
— С чего бы это? Мы ведь почти не двигались, — насмешливо сказал Сиоми. После того как они побывали в «Ренуаре», он стал держаться с ней свободнее.
— Ну, я же привыкла спать до двенадцати. А сегодня с раннего утра на ногах. И в желудке какое-то странное ощущение — кофе перепила, наверное…
Дзюнко, не раскрывая рта, — как-то мелко, дробно, одним горлом — рассмеялась. Потом вдруг опрокинулась навзничь и положила голову на колени Сиоми. Правой рукой попыталась, правда, натянуть юбку на обнажившиеся колени.
Сдерживая пробуждающееся желание и в то же время не зная, куда девать руки, Сиоми слегка погладил ее платиновые волосы. Дзюнко подняла полуприкрытые веки. Глаза ее сияли. Ярко накрашенные губы беззвучно шевелились.
