— Что же это такое в конце концов! — Кёко в который раз посмотрела на часы.
И тут дверь распахнулась.
— Опоздал, опоздал! Приношу мои глубочайшие извинения! — с этими словами Эбизава вошел в бар.
— Как хорошо, что вы наконец пришли, сенсей! Мадам сама не своя, — защебетала Сакаэ, помогая ему снять пальто. — Вчера поздно засиделись, устали. Наверное, решили поспать подольше, да?
— Да что вы, милочка, какой сон! Работал. Утром мне позвонили из полиции, сказали, что Оотагаки хочет меня видеть…
— О-о, так у вас состоялось с ним свидание? И что же?
Взоры всех женщин обратились к Эбизаве.
— В общем, ничего хорошего… — Эбизава глубоко вздохнул и сделал паузу, словно давая возможность присутствующим сосредоточиться.
Кёко глянула на него с легким неодобрением — актерствует… Сказывается профессиональная привычка…
— Ну, сенсей, говорите же! Почему — ничего хорошего? Мы сгораем от нетерпения.
— Оотагаки собирается признаться в совершенном убийстве. Я его отговаривал, советовал еще немного подождать, но он, как видно, убедил себя в собственной виновности.
— Сенсей, расскажите, пожалуйста, все по порядку, — сказала Дзюнко Нисихара, положив ладонь на руку Эбизавы.
«Что за фамильярность!» — подумала Кёко, окинув неприязненным взглядом красивое, умело подгримированное лицо Нисихары.
2
— Суть вот в чем, — начал Эбизава и, подробно изложив мысли Оотагаки обо всем случившемся, заключил: — В своеобразной логике ему не откажешь. Во всяком случае, это объясняет многое: почему Аканэ оставила его у себя, почему этот спокойный, застенчивый парень впал в ярость и совершил убийство. Короче говоря, вроде бы разрешены те вопросы, над которыми мы с вами ломали голову вчера вечером.
— Действительно, — вздохнула Саёри. — Все становится на свое место.
— А как вы думаете, сенсей, полиция поверит его рассказу? — Нисихара кокетливо улыбнулась Эбизаве.
— Думаю, не поверит.
— Почему?
— Видите ли, до сих пор вопрос стоял так: кто преступник, Оотагаки или некий X. Если Оотагаки признается, в центре внимания полиции будет уже иное: действительно ли Оотагаки напился до такой степени, что, совершив в состоянии аффекта убийство, впал в беспамятство, или же преступление это преднамеренное, обдуманное заранее. Вполне естественно предположить, что, пытаясь смягчить свою вину, он выдумал всю эту душеспасительную историю. Поэтому я и посоветовал ему не торопиться с признанием. Что касается нас… Мне думается, мы в любом случае должны попытаться выяснить как можно больше…
