Кулибин искал новые составы, завел тетрадь для записи опытов. Делал он огни разноцветные из инбиря, шафрана, из змеиной крови. А для иллюминаций комнатных приготовил особые составы на спирту.
Но то еще не было диковиной. А слава великого искусника пошла с того, что применил Кулибин для ночных и комнатных иллюминаций свои оптические опыты.
На академическом празднике трудами Кулибина представлено было в воздухе сияющее солнце. И — чудо: по небу пронеслась фигура греческого бога Аполлона.
Свеча, оптические зеркала, резанная из картона фигура Аполлона да механические устройства, чтобы луч света, усиленный и отраженный зеркалами, перенес изображение Аполлона на облака — вот что придумал для иллюминации Кулибин>[5].
И с той поры фейерверки поручали ему постоянно.
Был почет, была слава, да не радостная. Сгорает фейерверк, сгорает и труд, на него положенный. А пользы обществу от того труда не проистекает нимало. Это Ивану Петровичу горько.
Стоит модель моста на Волковом дворе. Зимой вырастает на модели снежный холм, летом поливают ее дожди, сушит солнце.
О строении же моста через Неву-реку молчит императрица, молчит и Потемкин.
Приходил к Кулибину Николай Фус, один из членов комиссии, свидетельствовавшей модель. Принес письмо, полученное из Базеля от славнейшего механика и математика Даниила Бернулли. О кулибинском мосте ему писал Фус. Бернулли был удивлен, как выдержала модель огромную тяжесть. Писал, что чистой теории для выполнения таких работ мало — невозможно исчислить все обстоятельства, которые должны быть приняты в расчет. Приходится работать ощупью, обращаться к врожденной сообразительности. В этом признает Бернулли некое преимущество Кулибина-строителя над теоретиками.
«Великий мастер» — так назвал в своем письме Бернулли смотрителя академических мастерских. И это было радостно.
На Волков двор всякий день и в немалом числе хаживали любопытные — поглядеть модель. Справлялись, когда мост начнут строить. Вопрос был безответен — великий мастер сочинял иллюминации и фейерверки.
Искал, как бы забаву обратить на пользу обществу. И нашел.
Применив для картинных иллюминаций игру света, рожденную зеркалами, Кулибин приметил, как много могут усилить зеркала малый свет. Он сочленил десятки небольших зеркал — и представил, к великому удовольствию двора, невиданный фонарь. О том сообщали «Санкт-Петербургские ведомости»:
«Санкт-Петербургской Академии наук механик Иван Петрович Кулибин изобрел искусство делать некоторою особою согнутою линиею составное из многих частей зеркало, которое, когда перед ним поставится одна только свеча, производит удивительное действие, умножая свет в пятьсот раз противу обыкновенного свечного света… Оно может поставляться и на чистом воздухе в фонаре: тогда может давать от себя свет даже на несколько верст, также по мере величины его… Изобретатель имел счастие 11 сего месяца представить таковое зеркало ее императорскому величеству и в ее высочайшем присутствии произвесть разные опыты действия оного. Галерея на 50 сажен была освещена сим зеркалом посредством одной только свечи… Сие же изобретение рассматривано и свидетельствовано было в общем Академии наук собрании, и по рассмотрении отдана всеми должная справедливость умопроизведению почтенного господина Кулибина»
