19 ноября
(продолжение)
Мы прибыли в Мюнхен около шести, и я отправился вместе с Киркпатриком и Шмидтом осмотреть Коричневый дом, который является штаб-квартирой наци. Там мы встретились с каким-то официальным деятелем коричневорубашечников, который производил впечатление важной персоны. Нам вначале показали первоначальную штаб-квартиру с коллекциями знамен в вестибюле, которые, насколько я узнал, были овеяны славой в первые дни столкновений между отдельными нацистскими группировками и коммунистами.
Наверху располагался своего рода актовый зал, предназначенный для сената нацистской партии, который должен быть учрежден и на котором будут обсуждаться вопросы партийной политики. Любопытно это увековечивание партийной структуры параллельно правительственной. Очевидно, это распространяется на все министерства.
Затем мне показали новый Коричневый дом, который состоит из двух больших одинаковых зданий, расположенных по обе стороны широкой улицы, что напоминает два здания Секретариата в Дели. По дороге нам показали два мемориальных замка, названия которых я забыл, но которые служат постоянным местом упокоения жертв первого нацистского путча 9 ноября 1925 года. Восемь свинцовых гробов помещены ниже уровня земли и окружены широкой каменной террасой; терраса четырехсторонняя, прямоугольной формы; с каждой стороны оканчивается высокими колоннами, которые несут вогнутый свод, покрывающий только террасу, так что гробы находятся непосредственно под открытым небом. У гробов постоянно помещаются венки, на которых, по-моему, указаны названия различных германских земель. Черные штурмовики постоянно стоят на часах, и колесному транспорту не разрешается проезжать мимо этого места. Это — примечательный пример очень тонкого психологического воздействия.
Затем мы отправились осматривать новый Коричневый дом; одно из зданий занято административными помещениями, второе представляет собой одновременно и штаб-квартиру партии, и здание для приемов; оно выполнено в стиле современной немецкой архитектуры; здание очень просторно, с двумя широкими лестницами и огромными коридорами, банкетным залом с довольно хорошими гипсовыми барельефами, изображающими гитлерюгенд, сельское хозяйство, промышленность, штурмовиков и т. д. — комнаты для приемов, конференц-залы и т. д. Собственная комната Гитлера (я не думаю, что он ее часто использует) украшена посмертной маской Фридриха Великого, бронзовой головой Муссолини и одним или двумя другими портретами Фридриха, который, очевидно, является главным кумиром. Официальный деятель коричневорубашечников старался изо всех сил произвести на меня впечатление великолепием здания. Частично это объясняется тем, что он сам в это несомненно верит, но я думаю, что он также хотел попрактиковаться в английском, в чем он явно нуждался. Он объяснил мне, что его жена очень проанглийски настроена, будучи поэтессой и большой поклонницей Шекспира!
