Нету ярмарки.
Только черный дым стелет ватою,
Только мы сидим виноватые.
И Егорка здесь — он как раз в тот миг
Папиросочку и прикуривал
Опалил всю бровь спичкой серною.
Он, собака, пьет год без месяца,
Утром мается, к ночи бесится
Да не впервой ему — оклемается,
Перемается, перебесится,
Перебесится и повесится…
(«Егоркина былина»).
Таким образом, в данном случае можно говорить о «сюжете в сюжете»: сказочно-былинное описание ярмарки соотносится с описанием обычных «посиделок», перекура, где фигурой, объединяющей оба сюжета, является фигура Егорушки.
Некоторые песни озаглавлены по названию литературных жанров («Зимняя сказка», «Слыша В. С. Высоцкого» (Триптих — в литературном контексте), «Егоркина былина», «Трагикомический роман», «Галактическая комедия») и в принципе соответствуют заявленной жанровой характеристике: так, в «сказке» происходят удивительные, нереальные вещи; «былина» стилизована под былинный стих, содержит гиперболы, стилистические повторы, поэтизирует бытовые приметы; «комедия» повествует о смешном, забавном приключении и т. д.
Поэтическая система Башлачева, несомненно, испытала влияние эпического начала на лирическое — во-первых, песни Башлачева «можно рассматривать как звенья одного „метасюжета“, строящегося отчасти по законам эпоса», во-вторых, композиционная структура отдельных произведений основана на специфическом «квазисюжете», имеющем «традиционно нелирические компоненты» [201].
Многие критики не без оснований отмечают, что у череповецкого рок-барда ни голоса, ни особого музыкального слуха и дара не было. Не было и особых актерских способностей («Я — не актер. Мое дело — песня» [196]).
Действительно, большинство своих песен Башлачев не «поет» в общепринятом значении этого слова, а проговаривает либо выкрикивает; в его композициях гитарных «соло» практически нет — инструмент выполняет лишь роль аккомпанемента; отказ от съемок в фильме выявил актерскую «некомпетентность» Башлачева. Стало быть, он «делал ставку» на слово, на песенный текст.
Рассмотрим некоторые особенности корреляции музыкального субтекста с вербальным и исполнительским в произведениях Башлачева. Возьмем наиболее показательные в плане структуры и композиции произведения — «Грибоедовский вальс» («Он глядел голубыми глазами, // треуголка упала из рук, // А на нем был залитый слезами // Императорский серый сюртук») и «Абсолютный Вахтер» («Он отлит в ледяную, нейтральную форму, // Он тугая пруж
